Встреча в пути. Алла Михайловна Лебедева
удобном случае.
В пятнадцать лет мальчуган Прохор Чепурин вымахал под метр восемьдесят. Длинный, нескладный, с нервным подвижным лицом и светлыми, как у отца, глазами.
Катя всё время жалела сына, называла его бедным Прошенькой и прощала ему его грубости.
– Да, конечно, у Проши несносный характер. Но надо понимать, Прошенька растет без отца. Кроме того, у него слабое здоровье и он необыкновенно чувствителен! – утверждала Катя.
Я смотрела на рослого наглого подростка и не видела ничего из того, о чем говорила Катюша. Прохор ел за двоих, плохо учился, огрызался с учителями и имел склонность к азартным компьютерным играм.
Просьбы матери сходить в магазин за хлебом, либо убрать за собой грязную посуду, Прохор игнорировал, делая вид, что ничего вокруг не слышит.
Но Катя вместо того, чтобы дать подзатыльник обнаглевшему отпрыску, вздыхала, шла в магазин сама и мыла тарелки, придя с тяжелой смены из поликлиники.
Удивительно было устроено ее материнское зрение. Она каким-то странным образом усматривала в крепком дерзком пацане с нахальной ухмылкой хлипкое болезненное создание, которому грозят все напасти мира.
– Бедный мой мальчик! Ты испортишь зрение! – приговаривала Катюша, подтирая с пола пятна от расплескавшегося кофе.
Прохор, скривив лицо, поднимал свои длинные ноги, чтобы мать могла ползком заползти под его письменный стол и вымыть там пол.
Одно бедное спасаемое существо было ухожено.
Теперь наступила моя очередь.
– Пойдем прогуляемся! Тебе важно побыть на свежем воздухе! – сказала Катя, закончив с уборкой. Она стала одевать пальто.
– Ма, ты куда? А пожрать сварила? – донеслось из детской.
– Прошенька, на плите котлеты с вермишелью! Поешь сыночек, пока теплые! – отозвалась Катя заботливым голосом. Мы вышли из подъезда.
– Это наваждение. И оно непременно пройдет! У тебя прекрасный муж, у вас прекрасный сын, все будет хорошо. Просто мы, женщины, так устроены, нас однажды настигает душевный кризис. Это с каждой может случиться…Время, только время должно пройти… – твердым голосом говорила Катя, ведя меня под руку по улицам города, как тяжелобольную.
Я держалась за Катину руку, тащилась следом и смотрела вниз, под ноги.
Не видела зеленых листьев и не замечала цветущих хризантем на клумбах, о которых толковала мне подруга.
Звонить или не звонить?
После очередной планерки начальник окликнул меня : «Аэлита Михайловна, останьтесь!»
Я села возле его огромного стола. Олег Владимирович покрутил свою шариковую авторучку в руках и уставился на меня.
Когда-то мы звали друг друга по имени и вместе засиживались до ночи в студенческих компаниях. Олег Капитонов тогда звался Олежкой и жил на нашем этаже, в медицинском общежитии.
Вообще-то, мест в студенческих общежитиях всегда не хватало даже для иногородних. А иркутянам места совсем не предоставлялись.
Однако для Олега ректор сделал исключение.
Несмотря