Встреча в пути. Алла Михайловна Лебедева
Этот русский размах следовало еще и обогреть, что в связи с тяжелым экономическим положением города, не представлялось возможным. В номере стоял страшный холод.
Кинув сумку на тумбочку, я забилась под одеяло и дрожала до шести часов, ожидая час подачи горячей воды.
Но русскую женщину трудно сломить. Зато ее так просто порадовать.
Даже такой пустяк, как подача горячей воды может вызвать сильную эйфорию. Я пела от радости, плескаясь в горячих струях.
Выйдя из душа, я решила прогуляться по вечернему городу с целью его изучения.
Но выяснилось, что в городе уже почти год, как нет уличного освещения. В темноте я столкнулась с каким-то человеком и чуть не выронила сумочку.
От ознакомительной вечерней прогулки пришлось отказаться.
Радуясь в душе, что мне повезло проживать в городе Ново-Зиминске с его ночным освещением, я мирно уснула.
Утром я добралась до ближайшей аптеки и приступила к своим обязанностям.
Целью моей командировки являлись аптеки и больницы, в которых мне следует проверить вопросы лекарственного обеспечения.
Было бы слишком просто, если бы моя командировка проходила в самом Горнинске.
Руководитель аптеки сразу разложила передо мной карту района и пальцем указала несколько маленьких черных точек на обширном зеленом фоне.
В некоторые подведомственные аптеки надо было добираться на пароме. Впрочем, она утешила меня, сказав, что у них в районе есть какие – никакие, но всё же дороги, и вертолет нам не понадобится. Это было облегчением. Вертолётные прогулки вызывали у меня ужас и сильную тошноту.
На следующий день мне предстояло многочасовое путешествие вглубь района на разбитом больничном «УАЗике».
Поскольку в поселках никаких столовых и кафе не было в помине, то кормилась наша комиссия в больницах, амбулаториях и аптечных пунктах .
Главный врач уговаривал пригубить рюмочку разбавленного спирта, а старшие сестры подкладывали варёную картошку, принесённую из дома.
Может быть, я была бы сговорчивей и пригубила бы грамм пятьдесят домашнего самогона, если бы ни мой, не важный с детства, вестибулярный аппарат.
С трудом выползая из машины после очередного маршрута, я с трудом подавляла в себе чувство дурноты. От вида спирта это чувство резко усиливалось.
Моя « свита», в основном состоящая из заместителей главврача и старшей медсестры, с сожалением прятала пластиковые стаканчики. В которые разливали спирт.
Видимо до меня, им попадались более крепкие проверяющие.
За долгие годы работы в департаменте я стала стреляным воробьем, крепко держалась принципа « На проверках – не пить, не расслабляться и держать ухо востро!».
Хорошо помню первый год своей работы, когда я, поддавшись на уговоры, пригубила бокал красного вина за здоровье главного врача одной сельской больницы, который на день проверки оказался юбиляром.
Вернувшись из той командировки, я была вызвана « на ковер».
Разгневанный