За гранью тьмы. Михаил Гречанников
пришлось бы долго. Попутку тут можно и не дождаться. Про случаи убийств на дорогах я и вовсе молчу. В конце концов, в гостинице у меня было оплачено пять дней, стало быть, оставалось ещё четыре.
Это, конечно, очень условно. Следующим утром я должен был выйти на работу. Если я задержусь тут на все пять дней, то с работы можно будет спокойно уносить вещи, даже не заговаривая с начальством. Раньше-то косяков за мной особо не водилось, но это раньше. Не думаю, что кто-то будет выслушивать мои оправдания даже по столь необычному случаю. Как ни странно, а перспектива потерять работу казалась на тот момент наиболее пугающей.
Так что, как ни крути, я оказался в заднице. В глубокой – а точнее будет сказать, в далёкой – заднице.
Ноги опять привели меня к морю. Слева от меня был виденный вчера памятник утонувшим морякам, справа какой-то мужик затаскивал на берег лодку. У меня появился неплохой шанс продемонстрировать свои навыки коммуникации.
– Извините, – крикнул я ему. – Подождите, эй!
Мужик заметил меня и остановился. Почесал шею под густой бородой, глядя, как я приближаюсь.
– День добрый, – начал я. – Это ваша лодка?
– Моя. А что?
– Да это… мне просто надо кое-куда попасть. Машины у меня нет… Я вообще в городе человек новый. В общем, мне надо попасть во Владивосток.
Мужик хмыкнул.
– Во Владивосток? И ты хочешь отправиться туда на лодке?
– Ну да. Насчёт оплаты…
– На этой лодке, – перебил меня бородатый собеседник, – до Владивостока не уплывёшь ни за какие деньги. Нужен катер побольше. У меня такого нет.
– А машины у вас тоже нет?
Мужик вздохнул.
– Просто, понимаете… – Я не знал, как оформить свои мысли. – Я тут застрял, мне надо уехать. А автобусы во Владивосток не ходят.
– Так езжай в Ольгу. Туда автобусы ходят.
– Тут, как бы, есть проблема. У меня нет с собой денег.
Мужик с удивлением хмыкнул ещё раз:
– Стало быть, тебя бесплатно нужно отвезти во Владивосток?
– Не то, чтобы бесплатно. Я могу заплатить. Только не сейчас.
– Парень ты весёлый, – ухмыльнулся незнакомец, – но не настолько, чтобы я тебя куда-то вёз. Поищи других дураков.
Уговаривать его я не стал. Понятно было, как я выгляжу со стороны. Да и бормотал я крайне невнятно – чего раньше со мной не случалось. Отходя от мужика с лодкой, я думал, что нужно взять себя в руки, иначе мне из этой дыры вовек не выбраться. Я ведь умел говорить, умел убеждать и даже вдохновлять – по крайней мере, я надеялся, что мои речи на собраниях вдохновляли подчинённых на работу. Пусть их взгляды обычно и были полны скуки и отчаяния от начала очередного рабочего дня, но где-то в глубине души, я надеялся, они чувствовали вдохновение от моих слов.
Да нет, чушь это всё, оборвал я себя. Подчинённые слушали меня только потому, что обязаны были. А я прекрасно понимал, что вешаю им лапшу на уши. И даже в какой-то мере получал удовольствие, видя, что они обязаны слушать ту чушь, что я несу по утрам. Может, говорить я и умел, но лишь в удобной обстановке.