Справедливости ради. Арина Ностаева
Марти. Поговорил с ней немного, – сказал он ей все-таки.
– О, Тони, – вздохнула мама, сменив голос с обеспокоенного на грустный. – Что она там делала? Листовки?
– Да, – коротко ответил Тони.
– Бедная девочка, – покачала головой мама и спросила без особой надежды. – Есть какие-нибудь новости?
– Нет, – как и прежде был краток Тони.
– Хочешь об этом поговорить, сынок? Я знаю, он был твоим лучшим другом, – мама все еще стояла рядом, но теперь гладила сына по плечу.
– Нет, мам, все в порядке. Я пойду, – успокоил ее он и повернулся к выходу.
Тот малыш давно уже вырос.
Она ничего не ответила. Уже на улице, закрывая входную дверь, Тони увидел через прозрачное стекло, что мама стояла на том же самом месте, смотря ему вслед.
Своего отца Тони не знал. В детстве мама пыталась показывать ему фотографии, но для Тони этот молодой мужчина особо ничем не выделялся. Не более, чем те рекламные лица, которые можно увидеть в рамках для фото, когда покупаешь новую в магазине. Единственное, что он, уже достаточно выросший, для себя подметил, было их с отцом внешнее сходство: оба высокие, с крупными чертами лица, на котором в первую очередь выделялись серо-зеленые глаза и ямочка на правой щеке. Русые, а летом почти платиновые от солнца волосы он унаследовал от матери.
– Что это, Тони? – спрашивала его учительница, миссис Адамс. Минутой ранее она дала задание для первоклашек – нарисовать папин портрет ко Дню Отца.
– Портрет моего папы, – ответил Тони, протягивая ей пустой лист.
«Бедный, бедный мальчик», – читалось в ее грустных глазах.
«Здорово я пошутил!» – говорила за Тони его довольная улыбка.
То, что отец в его жизни отсутствовал, Тони никогда не тяготило. Белым и пустым лист был всегда. По ком же ему тогда скучать?
Когда Тони проходил мимо вокзала, он взглянул на то место, где совсем недавно разговаривал с Дженни. Может быть, она все еще стоит там со своим синим рюкзаком и велосипедом? Может, ей нужна помощь с замком? Может, получится еще хоть немного с ней поговорить? Но у забора никого уже не было, и все эти вопросы быстро растворились в воздухе.
У магазина, куда Тони пришел за продуктами, висел очередной постер с Марти. И глядя в его черно-белые глаза, Тони впервые после пропажи ощущал что-то еще, кроме жгучего желания вернуть друга. Сейчас ему хотелось спросить у Марти:
– Лучшие ли мы друзья?
И пусть от мыслей этих ему стало стыдно, Тони вдруг почувствовал, что Марти сделался более живым и реальным теперь. Будто Марти был жив, точно жив, и сидел сейчас у себя в комнате. И что можно было прийти и накричать на него:
– Какого черта, Мартини? Какого черта ты мне не рассказывал?
Следующая мысль заставила Тони остановиться:
«Может, ты все же сбежал?»
Несмотря на то, что у Марти было оба родителя, а не как у него – только мама, Тони
всегда знал, что жизнь его лучшего друга далеко не сахар.
– Как