Время и боги. Дочь короля Эльфландии. Лорд Дансейни
в пещере и довольно далеко отсюда, а на страже этой пещеры стоит некто Каи, тот Каи сторожит пещеру от богов и людей с тех самых пор, когда было положено Начало всему. Может так случиться, что он позволит войти Ханазару в пещеру…
Лишь только услыхал об этом царь, тут же повелел он снарядить слонов и верблюдов, и нагрузить их золотом, и отобрать проверенных слуг, дабы несли они драгоценные камни, и собрать одну армию, чтобы шла впереди царя, а вторую, чтобы шла следом, и выслать по пути быстрых всадников, которые предупреждали бы жителей равнин о том, что вышел в путь царь Аверона.
А Сайрану повелел он идти вперед и указывать дорогу к тому месту, где лежат спрятанные прошедшие дни и часы, что забыты.
Через равнину, вверх по склону горы Агдоры до самой ее вершины последовали за Сайраном царь Ханазар и две его армии, и все они скрылись за ней. Восемь раз устанавливали для владыки Аверона пурпурный шатер с золотой каймой и восемь раз снова его собирали, прежде чем подошли царь и его войско к темной пещере в затененной долине, где Каи стоял на страже ушедших дней. И ликом Каи был похож на воина, что не раз покорял города, не отягощая себя пленниками, а станом напоминал он богов, но глаза его были глазами зверя. Вот перед кем стоял царь Аверона со своими верблюдами и слонами, навьюченными золотом, и со своими слугами, что несли груз драгоценных камней.
И молвил тогда царь:
– Прими мои дары, но верни мне мое вчера со всеми развевающимися знаменами, с его музыкой и голубыми небесами; верни мне радость толпы, что провозгласила меня царем. Верни мне то вчера, что пронеслось на сверкающих крыльях над моим Авероном.
Но ответил Каи, указывая на свою пещеру:
– Вот сюда, развенчанное и позабытое, кануло твое вчера. Кто, скажи мне, станет унижаться и ползать среди пыльных кип дней минувших, лишь бы разыскать твой прошедший день?
Тогда рек ему царь Аверона и окрестных гор, Могущественный владыка своей страны и всех подобных земель, буде таковые отыщутся за горами:
– Сам я готов встать на колени и спуститься во мрак твоей пещеры, чтобы своими собственными руками разыскать необходимое мне в пыли и во прахе, если этим смогу я вернуть мое вчера, а также некие часы, что прошли.
И, сказав так, указал царь на сомкнутые ряды слонов и надменных верблюдов, но Каи ответил ему:
– Боги предлагали мне сверкающие миры, и все, что лежит внутри Пределов, и даже то, что лежит за Пределами так далеко, как только могут видеть боги, а ты приходишь ко мне с верблюдами и златом!
Тогда настал черед Ханазара держать речь, и умолял он Каи:
– В садах моего родного дома провел я один час, о котором тебе должно быть известно, а посему я молю тебя – того, кто не принимает моих даров, нагруженных на слонов и верблюдов, – яви мне свою милость и даруй мне лишь одну пылинку из тех, что легли на груду прошедших часов, сваленных в темной твоей пещере, верни мне хотя бы одну секунду из этого моего часа!
Но, услыхав слово «милость», Каи расхохотался, и царь развернул свои армии на восток. Так возвращались они в Аверон, и скачущие впереди