Время и боги. Дочь короля Эльфландии. Лорд Дансейни
когда прошел без малого год, войско достигло поселка под названием Астарма, расположенного далеко-далеко в северных краях. Здесь многие усталые солдаты покинули королевские армии и обосновались в Астарме, женившись на местных девушках. Именно благодаря этим солдатам мы можем подробно занести в летописи тот путь, который проделали королевские войска почти за целый год, до того как пришли в Астарму.
Но очень скоро поредевшие армии оставили поселок, и дети приветствовали воинов, шагающих по дороге, и через пять миль войска перевалили через гребень горы и исчезли из вида. О том, что случилось с ними после, известно гораздо меньше, и оставшаяся часть этой хроники собрана из сказок и историй, которые ветераны этой армии любили рассказывать по вечерам, сидя у очага, и которые запомнили жители Зинара.
В наши дни считается самым вероятным, что королевские армии, прошедшие маршем через Астарму, в конце концов (хотя сколько времени спустя – неизвестно) перешли через гребень, севернее которого зеленеющая земля шла под уклон. Дальше начинались зеленые поля, за которыми стонало и волновалось море, и в этом море, насколько хватало глаз, не было видно ни островов, ни берегов. Среди этих зеленых полей раскинулась деревня, на которую и устремились взгляды короля и его спускавшихся вниз по склону армий.
Деревня лежала много ниже гребня, и на ее унылом челе – на прогнувшихся под тяжестью лет, потускневших щипцах старомодных крыш и покосившихся дымоходах – лежала приглушенная печать древности. Кровля домов была сложена из старых черепиц, покрытых толстым слоем мха, каждое маленькое окошко глядело множеством непривычной формы стекол на запущенные сады причудливой архитектуры, заполоненные сорняками, а на ржавых петлях поворачивались скрипучие двери, набранные из древних дубовых филенок, из которых черными глазками смотрели сучки. Напротив домов качался высокий чертополох, вокруг них вился по стенам густой плющ и кланялись травы, но из накренившихся труб поднимались высокие прямые столбы голубоватого дыма. Между огромными булыжниками нехоженой мостовой выглядывали стебельки трав, а сады отделяли от мощеной улицы колючие живые изгороди – такие высокие, что за них не мог бы заглянуть и всадник, – и по этим неприступным стенам карабкались любопытные вьюнки, которым только и удавалось заглянуть во двор с наружной стороны. Впрочем, перед каждым домом в изгороди был выстрижен проход, загороженный легкой калиточкой из зеленого от плесени и мха дерева, до необычайной легкости источенного течением лет и дождями. И над всем этим витали задумчивая старость и мертвая тишина давно заброшенных и забытых мест.
Король и его армии долго смотрели на этот островок древности, который годы извергли из пучины веков. Потом владыка остановил свое войско на склоне холма, а сам спустился в деревню в сопровождении одного из своих военачальников.
И тут в одном из домов что-то зашевелилось; затрещал древний камень, две половинки которого продолжал удерживать вместе толстый слой