Свет клином. Юлия Дитрих
Хочешь сказать, что ты здесь не потому, что ждал меня?
Наши взгляды скрестились.
− Скажи. Что ты. Меня. Не ждал.
− Я тебя ждал! − Его голос сорвался. − Три года назад стоял у окна и ждал!
От выражения его лица сердце медленно поплыло вниз.
− Тогда, Лика, тогда я тебя ждал! Неделю за неделей! А когда не дождался, решил, что это было в последний раз.
В голове я судорожно перебирала слова. Те, что могли спасти меня. Те, что ещё могли хоть что-то спасти. Но в голове будто разъединились какие-то важные проводки. Я не находила слов. Остались только мелкие, дешевые оправдания. Нужные аргументы рассеялись бессонными ночами, которые я провела, представляя нашу встречу. Встречу, на которой нужны сильные, смелые и убедительные слова. Они не находились. В конце концов дрожащим голосом я выдавила:
− И ты не хочешь знать, что случилось тогда?
Тима сжал полированную дверцу шкафа, костяшки пальцев побелели. Он посмотрел на меня зло и со всей силы захлопнул дверцу. Когда она отскочила Тима изо всей силы двинул её кулаком. В этот раз она закрылась.
Я отступила на шаг назад. А он словно увидел меня. Подошёл ко мне, и приподнял лицо за подбородок. Взгляды снова скрестились.
− Ты немного опоздала с объяснениями, − произнёс он уже почти спокойно. – Но в одном ты права. Я всё же ждал тебя.
Я замерла и перестала дышать. Он погладил меня по лицу.
Пальцы прохладные. Такие родные.
− Хотел дождаться, чтобы сказать тебе, что всё кончено.
− Я хочу знать, почему,– неожиданно для себя сказала я.
Он снова отошёл к окну. Я смотрела ему в спину. Он не обернулся, просто сказал:
− Я встретил женщину. У меня с ней есть будущее.
Глоток воздуха застрял в горле и никак не проталкивался вниз. Его аргументы оказались сильнее моих. Пока я «разматывала» себя, переклеивала и переделывала, он искал. И он нашёл своё будущее.
Я ждала, что мы сядем и поговорим. Что смогу рассказать ему, почему не приехала раньше. Что мы поплачем над потерянным временем, и потом всё вернется на свои места. Всегда возвращалось.
Наивная идиотка! Самонадеянная гусыня! С чего я взяла, что он будет сидеть и ждать всю свою жизнь?
В голове медленно плыл густой туман. Грудь заливало болезненным липким теплом. Кровь словно перестала течь через сердце и затопила грудную клетку.
Тима так не обернулся.
Глава 8
Настоящее. Тима
Три года. Три долгих года я ждал её. Но не так, как думала она. На этот раз я ждал не для того, чтобы снова быть с ней. Нет, только не после того, что она сделала.
Лика открыла шкаф и словно взяла с полки надежду. Теперь эта надежда светится в её глазах. Но возврата к прошлому больше нет.
Беру её за руку. Пальцы дрожат.
Чьи? Мои или её?
Я должен сделать это. Должен это прекратить. Ради себя и той, которой я дорожу.
Двадцать лет бесконечной агонии. Каждое лето, каждый год в моём дневнике. Я не писал в нём, я рисовал. Лето две тысячи шестого, две тысячи девятого, лето, лето, лето… Эти