Многоликий странник. Кирилл Шатилов
от лишнего свидетеля в лице Хейзита. Почему же он не стал этого делать? Почему выслушал да еще отпустил? Похоже, парень может ему пригодиться для другого дела. Того самого, ради которого он сейчас заперся на кухне. Нужно во что бы то ни стало выяснить, в чем оно заключается. И попытаться все-таки обратить молодого строителя в свою веру. У беззубого Харлина не вышло. Правда, упоминанием о пророчествах, он смутил Хейзита, а значит, заинтересовал. Но этого совсем не достаточно. Не кто иной как Харлин учил в свое время Фейли доводить любое начинание до конца. При этом Хейзита он почему-то не стал учить ничему, кроме грамоты. Нечего сказать, странный старик: просвещает других, а сами своими знаниями не пользуется. Филин его и то куда мудрее: знай себе ухает, а у самого глаз, как у человека. Надо будет с Харлином поговорить по душам. А пока – найти отмычку и открыть дверь на кухню. Вот и отмычка: железный пруток, хитро изогнутый, чтобы проникать в любые дверные щели. Так, подцепим щеколду. Сдвинем. Дверь открывается. Никого нет. И печь холодная. Куда же подевался Хейзит. И как здесь оказался филин. Сидит на печи, без клетки, смотрит по сторонам надменно вылупленными глазищами – вот-вот заухает, предатель. Фейли развернулся на месте и бросился прочь из кухни. В дверях забыл пригнуться и врезался лбом в косяк. От боли чуть не вскрикнул и проснулся.
В зале было уже светло. Рядом со столом стояла улыбающаяся сестра Хейзита и убирала разлившееся из опрокинутой кружки пиво. Голова, похоже, болела не от него, а от твердости досок, в которые он во сне упирался лбом. Вот те раз!
– Хейзит просил вас не будить, – сказала Велла, машинально прикрывая рукой мягко дышащую под вырезом платья грудь. Фейли отвел глаза. – Вам что-нибудь принести?
Только сейчас Фейли заметил, что все соседние столы уже заняты первыми посетителями. После вчерашних волнений жизнь Вайла’туна как будто возвращалась в прежнее русло. Или просто подтверждалось правило: что бы ни случилось, а есть хочется всегда. В таком случае заведение их матери обречено на успех. Даже шеважа знакомо чувство голода.
– Нет, благодарствую, я, пожалуй, пойду. – Он предпринял попытку встать.
– А как же Хейзит? Он сейчас спит без задних ног, но, наверное, расстроится, если вы уйдете.
Она была хороша, именно такая, какой описывал ее обычно неразговорчивый Фокдан. Улыбчивые губы так и просят поцелуя.
– К сожалению, я должен идти. Тебя ведь Велла зовут, не так ли?
– Да.
– Тебе привет от Фокдана. – Неужели еще не перевелись девушки, которые умеют так очаровательно краснеть? – А брату своему передай, что меня он при желании сможет найти у Харлина. Знаешь такого?
Тэвил! Это прозвучало как намек на встречу с ней самой, а не с Хейзитом! Мол, он-то разберется, а ты, красавица, давай, приходи.
Растерянная Велла только кивала. Фейли пожелал ей хорошего дня и поспешил, насколько позволяла все еще побаливавшая нога, вон из таверны.
Нельзя