Вместе с Питером. Алёна Стимитс
пробурчала про себя Татьяна.
Прямо у дверей топтался зазывала с ярко-красным плакатом и «кричалкой»:
– Эксклюзивная автобусная экскурсия! Такого вы еще не видели! Только у нас! Погружение в историю Петербурга! Новейшие спецэффекты! Теплый автобус с кофемашиной! Кофе входит в стоимость! Круговой обзор! Отправляемся через пару минут, осталось пять мест!
«Это мой шанс», – быстро сориентировалась Татьяна и, ухватив за рукав Ленку, потащила за собой. Друзьям ничего не оставалось, как последовать за ними. Не успев сообразить, что происходит, они расписались на каких-то бумажках, которые сунул им в руки гид при входе в автобус, и запрыгнули в салон.
***
– Мы находимся на Невском проспекте в конце семидесятых годов позапрошлого столетия. Народ ждет проезда цесаревича в Александро-Невскую лавру, – вещал гид. – Напоминаю, что выходить из автобуса строжайше запрещено.
Из окон виднелись зеваки, теснившиеся вдоль домов. Городовые строго следили за тем, чтобы никто не выходил на дорогу.
«Надо же, как натуралистично, – удивилась Татьяна. – Откуда они столько статистов набрали? И костюмы – недешевое удовольствие. Да еще Невский перекрыть. Ну ладно, статистов можно нагнать. А с домами что они сделали? Кстати, где это мы? Ага, вон впереди Казанский собор. Не поняла – а где дом Зингера? Фонари тоже какие-то странные, похоже, газовые. Или это и есть спецэффекты, о которых гид говорил? Неплохо, неплохо».
В лобовое стекло она увидела приближающуюся карету, перед которой ехали верховые на белых лошадях. Внезапно ее внимание отвлекло какое-то движение сбоку от автобуса. В первые ряды зевак выбился юноша, в руках он держал подозрительный сверток. Смутное понимание зародилось в голове у Татьяны, но не успела она до конца осознать случившееся, как Женька-Он вскрикнул и быстро метнулся к двери. Отжав ее, вывалился наружу и бросился к парню, повалил того на землю и закрыл собой странный сверток.
В этот момент окна заволокло туманом, а когда он рассеялся, автобус уже катил по набережной Мойки. Ребята вскочили с мест, наперебой требуя от гида остановки и объяснений.
– Мы не можем останавливаться, у нас график, – отбивался гид. – Я ведь предупреждал, что нельзя покидать автобус. Ваш товарищ нарушил технику безопасности.
***
Набережная казалась пустынной. Первые этажи домов зияли выбитыми стеклами. Одинокие прохожие жались к стенам. Ветер гонял по дороге какие-то обрывки бумаг и тряпья. Пересекая Вознесенский проспект, туристы увидели отряд моряков, удаляющийся от реки, и до них донеслась матросская песня.
На углу Фонарного переулка притормозили. Гид бодро излагал что-то насчет колыбели трех революций, но Татьяна не слушала. Думая о том, где теперь искать Женьку-Его, она рассеянно смотрела в окно. Вдоль переулка по направлению к набережной опасливо пробиралась девушка в коротком тулупе с длинной косой, перекинутой на грудь. Она прижимала к себе сверток, из которого виднелась буханка хлеба. Татьяна вдруг заметила