До света (сборник). Андрей Столяров
или нет?
– Я не могу, обратитесь в клинику, – сказал врач.
– А ну вас к черту с вашей чертовой клиникой!
– Я всего лишь полицейский чиновник, – виновато сказал врач.
– А ну вас к черту, чертовых полицейских чиновников, – отрывисто бросил нервный.
У него крупно, будто в истерике, дрожали руки.
– Сестра моя, – с упреком сказал Лауре отец Герувим. – Я напоминаю о вашем христианском долге…
– Простите, святой отец…
– Я обращаюсь прежде всего к вашему сердцу…
Лаура растерянно теребила клеенчатый вытершийся передник.
Тогда директор раздраженно ощерился и поднял брови.
– Ради бога! Оставьте своего ребенка при себе, – высокомерно сказал он. – Ради бога! Верните задаток.
Отец Герувим тут же впился в Лауру темными ищущими глазами.
– Ах, нет, я согласна, – торопливо сказала Лаура. – В конце концов, у меня есть свидетельство об усыновлении…
– Деньги, – горько заметил отец Герувим. – Всегда деньги. Проклятые сребреники.
Улыбка его пропала, будто ее и не было на лице. Он раскрыл плоский кожаный чемоданчик, наподобие медицинского, деловито собрал сброшенные на пол никелированные щипчики, тисочки, иглы. Уже в дверях, благословляя, поднял вялую руку:
– Слава Спасителю!
– Во веки веков!.. – быстро и испуганно отозвался врач. Только он один, никто более. Директор, дернув монолитной щекой, отвернулся. Лаура кусала губы – крупными, как у кобылы, зубами.
– Я вам еще нужен? – скучая, спросил лейтенант Якобс.
– Нет, благодарю, – коротко ответил директор.
Лейтенант с сожалением оторвался от созерцания безымянного пальца.
Легко вздохнул:
– Я бы советовал вам уезжать скорее. По-моему, он вас узнал.
– Да?
– Так мне кажется.
– Ах! – громко сказала Лаура.
Вышли на лестницу. Серый свет еле сочился сквозь узкую бойницу окна. Второе окно было заложено кирпичами. Карл наткнулся на помойное ведро и выругался, когда потекла жижа.
Мальчик искривил губы.
– На лифте не поедем, – как бы ничего не заметив, сказал директор. – Не будем рисковать. Они обожают взрывать лифты.
Он оглядывался.
– Пристегни его, – посоветовал Карл. – А то убежит. Звереныш какой-то.
– Не убежит, – директор тронул мальчика за плечо. – Ты будешь жить недалеко отсюда, за городом. Там хорошее место, у тебя будут друзья. – Мальчик, вывернувшись вбок и вниз, освободился от прикосновения. – Если не понравится, мы отвезем тебя обратно домой, – пообещал директор.
Он опять как бы ничего не заметил.
– Ты меня слышишь?
Мальчик не отвечал. Тер щеку. Лаура чмокнула его на прощание дряблыми, жалостными губами, и теперь кожа, смоченная слюной, немела от холода.
– Как тебя зовут?
– Герд.
Это было первое, что он произнес –