Адам и Ева. Алексей Гудзь-Марков
Бонами. – С высоты своего роста они первыми замечают хищников.
Десяток молодых мужчин в набедренных повязках сидел на земле, в тени акаций. Старшему не было тридцати лет. Он ладонями тер тонкую палочку, концом вставленную в углубление в небольшом полене.
– Добывая огонь, – переводил Бонами речь хадзаба, – надо твердое дерево тереть о мягкое, и возникает искра.
Мелиса, Изабель и Николай, впервые услышав речь на койсанском языке, были поражены ее необычным звучанием. Произнося слова, хадзаба пощелкивал языком.
– Так необычно, – восхитилась Изабель. – Они похожи на взрослых детей.
– У хадзаба нет календаря, и они живут в каменном веке охотой и собирательством, – рассказывал Бонами.
На огне хадзаба жарили мясо добытого накануне павиана. Наевшись, они набили глиняную трубку какой-то травой, пустили ее по кругу, вдыхая дым и отчаянно кашляя, и скоро погрузились в умиротворенное состояние.
– Хадзаба похожи на бушменов, а отдаленно на монголоидов, – рассуждала Мелиса, пытаясь повторять слова койсанского языка, пощелкивая языком, будто играя с младенцем. – Они абсолютно дикие.
– Сущие дети, – соглашалась Изабель. – Я ощущаю себя в палеолите, ни малейшего намека на современность.
За разговором Николай взял анализы ДНК у десяти представителей хадзаба, руководствуясь тем убеждением, что чем больше выборка, тем убедительнее результат. Палочки с ватой и слюной спрятали в контейнеры.
– Нас приглашают на охоту, – объявил Бонами.
– Надеюсь, сегодня павианы не попадутся, – шептала Мелиса, натягивая тетиву врученного ей лука. – Я бы предпочла копье. На него удобно опираться.
В густом буше хадзаба крались абсолютно бесшумно, уподобившись бестелесным духам. При этом они без промаха стреляли из луков длинными стрелами во все, что движется.
Из земли откопали дикий картофель и тут же его съели. Он был влажный и вкусный.
Сухую траву, свив в жгут, подожгли, окуривая диких пчел. Из дупла дерева хадзаба осторожно достали полные меда соты.
Солнце клонилось к закату.
Мелиса, Изабель и Николай, растворившись в реалиях каменного века и освоив десяток основных слов щелкающего койсанского языка, из одежды оставили на себе минимум, жестами и походкой уподобившись гостеприимным хозяевам.
На закате солнца наступила кульминация. В общине хадзаба произошла свадьба. Юноша подошел к группе девушек и самую красивую, взяв за руку, отвел в сторону. Избранница, нежно обняв, поцеловала жениха. Хадзаба, хлопая в ладоши, затянули древний ритмичный напев. Молодые были необыкновенно хороши. Их стройные силуэты высились над зеленой порослью буша на фоне большого оранжевого диска солнца, медленно погружающегося за линию горизонта.
– Адам и Ева, – обобщила Изабель, и все кивнули с улыбками на счастливых лицах.
– Мы повернули время вспять, – рассуждая,