Тверская улица в домах и лицах. Александр Васькин
«Коль славен» совершили крестный ход. После молебна провозгласили «вечную память» М.Д. Скобелеву; все опустились на колени. В этот момент сдернули покрывало…
Автор памятника М. Скобелеву подполковник П. Самсонов
На пьедестале из светло-серого финляндского гранита – генерал Скобелев, вздыбивший коня. Слева – семи-фигурная композиция, изображавшая сцену защиты знамени во время Среднеазиатской кампании; справа – эпизод войны 1877–1878 гг.: группа солдат, бегущих в атаку. В нишу пьедестала вмонтировали одиннадцать бронзовых барельефов, тоже напоминавших о былых сражениях: на лицевой стороне – штурм Геок-Тепе, атака Зеленых гор, сражение при Шипке-Шейново; на тыльной – сражение под Хивой, штурм Андижана, переход через Балканы, взятие Ловчи; по бокам – переход через Дунай у Зимницы, взятие приступом редута под Плевной, опять Шипка-Шейново и Скобелев под Плевной. Вокруг памятника установили четыре канделябра с пятью стильными фонарями на каждом.
Открытие памятника М. Скобелеву 24 июня 1912 г. на Тверской площади
Открытие вызвало много споров и противоречивых суждений. Москвичи долго не расходились, обсуждая монумент. Генерал Нилов, командир 1-го Сумского гусарского полка сказал: «Впечатление очень, очень благоприятное». Ему вторил стоявший рядом офицер: «Господа модернисты пытаются очернить автора. Еще бы, какой-то неизвестный подполковник, совсем даже не художник, не скульптор, вдруг обскакал всех, хотя и было много проектов известных ваятелей».
Военных поддержали некоторые «отцы города». Член городской управы В.Ф. Малинин заявил: «Памятник живой, живые фигуры. В глазах простого смертного он, во всяком случае, больше отвечает своему назначению, чем, например, этот модернистский памятник Гоголю на Пречистенском бульваре».
Думские деятели, одобряя монумент в целом, все же находили отдельные недостатки. Городской голова Н.И. Гучков отмечал, что памятник, хотя и не является высокохудожественным произведением, все же очень хорош. Депутат Н.А. Муромцев высказался более откровенно. Ему пьедестал напомнил печь, а бронзовые доски – заслонки («русская печь с заслонками» – так и стали называть пьедестал московские остряки).
Полемика перекинулась в прессу. Художник А. Моргунов (между прочим, сын живописца А.К. Саврасова) возмутился: «Постамент неважный, и место не совсем удачное, ограниченное со всех сторон; памятник получился замкнутым, точно в коробочке между отелем, домом генерал-губернатора и пожарной частью, это портит впечатление. Следовало бы поместить этот памятник на более широком пространстве. И все же из всех московских памятников, как поставленных за последние годы, так и существующих давно, я его отмечаю как самый лучший».
Совершенно не приняли памятник известные деятели искусства. Академик Ф.О. Шехтель выразился прямо и резко: «Если не кривить душой, то и со скульптурной и с архитектурной точки зрения памятник не выдерживает никакой критики.