Мечтатель. Владимир Максимов
застывшему рядом с ним. – Вы меня слышите?!
– Да, господин генерал! – очнулся ошарашенный известием не меньше своего командира генерал-майор Чарныш.
– Вы будете командовать корпусом! Снимайтесь с места и выдвигайтесь по смоленской дороге. Займете позицию у Семеновского оврага, сразу за флешами. Ждите там приказа. Дальше пройдете по дну оврага поэскадронно, ну как я вам рассказывал. Помните?
– Помню, господин генерал!
– Главное – действуйте скрытно! Направление удара – Шевардино!
– Будет исполнено.
Краем глаза новый главнокомандующий увидел, что казачьи полки Платова снимаются и уходят к Колочи, выполняя приказ Кутузова. Он решил было их остановить, но потом передумал. «Пусть. Если что пойдет не так, я не в ответе, а в случае удачи их рейд кстати будет», – решил он.
Эскадроны первого кавалерийского корпуса стали один за другим уходить в сторону новой смоленской дороги, а их бывший командир, взяв с собой только одного адъютанта, поспешил в ставку.
В ставке главнокомандующего царил хаос! Наблюдатели, вельможи, генералы, командующие, невесть кто еще – все суетились, размахивали руками, говорили одновременно. Многочисленные ординарцы, сбившись в кучу, не знали, что делать, кого слушать и куда скакать. Сражение продолжалось по инерции, без командования.
Новый главнокомандующий появился внезапно, словно ниоткуда, и в ставке не сразу его заметили, а потому всеобщий галдеж продолжался еще какое-то время. Затем все, как по команде, застыли, уставившись на генерал-лейтенанта (как ему показалось, с сожалением).
– Доложите обстановку! – скомандовал генерал, обращаясь ко всем сразу.
Офицеры заговорили разом, наперебой, стараясь завладеть вниманием нового командующего, но оказалось, что толком ситуацией владеет, пожалуй, только полковник Толь.
Доклад генерал-квартирмейстера был ужасен. Монотонно и без эмоций полковник Толь с эстляндской медлительностью поведал о неутешительном положении русской армии: на левом фланге после ранения Багратиона войска оставили флеши и отходят за Семеновский овраг; Утицкий курган захвачен французами; в центре под адским артиллерийским обстрелом вот-вот падут редуты Раевского. А Бонапарт все еще не пустил в дело свою старую гвардию. Еще один удар на левом фланге и все: русскую армию прижмут к Москве-реке и уничтожат полностью. Все ясно – сражение проиграно! Это конец войне, конец всему!
«Получается, что это я проиграл сражение! – с ужасом подумал командующий. – Кутузов, старый лис, вовремя удар схлопотал!»
«Была не была! – отчаянное положение придало смелости. – Теперь любой ценой нельзя допустить атаки французских гвардейцев».
– Срочный приказ! Раевскому оставить батареи и отойти на вторую линию обороны! Генералу Коновницину стоять и сколь можно держаться за Семеновским оврагом! Первому кавалерийскому корпусу отправляться в рейд французам в тыл!
Разом во все стороны помчались ординарцы. Приказы отданы! Дальше