Анатомия убийства. Л. Р. Дорн
были на опознании тела, и единственное, что держало меня на плаву – это желание найти человека, который сделал это с ней. Я не спал двадцать четыре часа. Если бы мистера Мейсона со мной не было, я один не смог бы переступить порог той квартиры.
Оуэн Мейсон, окружной прокурор: Прежде чем войти, я попросил мистера Олдена надеть бахилы и латексные перчатки в качестве меры предосторожности и сам сделал то же самое.
Титус Олден: В ту же секунду, когда я вошел внутрь, я почувствовал запах Бек, и меня снова накрыло. Вот так приходит горе. Оно непостоянно, какое-то время ты даже чувствуешь себя нормально, может, час или два, а потом оно приходит снова, чтобы уничтожить тебя.
Из спальни вышла кошка, с любопытством глядя на нас, она явно искала Бек. Я опустился на колени, погладил ее и сказал, что у нее будет новый дом. «Не волнуйся, мы с Грейс хорошо о тебе позаботимся». Бек хотела бы этого.
Оуэн Мейсон, окружной прокурор: Как только мы убедились, что именно Клео Рэй была второй девушкой в каноэ, встал вопрос: «Почему?» Вот где важен мотив. Я заметил снимок блондинки на зеркале и сфотографировал его.
Титус Олден: В первом же ящике, который я открыл, я обнаружил то, что не хотел бы видеть. То, что никогда не смогу забыть. Для отца это слишком. Я вышел обратно в переулок и стал ждать.
Оуэн Мейсон, окружной прокурор: В спальне мы наткнулись на ящик с секс-игрушками. Я не буду описывать их более конкретно, потому что эти подробности уже всплыли на суде. Они говорили о характере отношений между Ребеккой и обвиняемой, об уровне их физической близости.
Титус Олден: Мистер Мейсон достал коробку с сувенирами и попросил меня просмотреть ее. Я стоял там и разглядывал содержимое. Там была палочка для коктейля из мексиканского ресторана. Корешки билетов с концерта. Карта из замка Херст, другие безделушки, вероятно, связанные с той девушкой.
Я понял, что она много значила для Бек. И это заставило меня задуматься, что, черт возьми, произошло?! Почему все закончилось так?!
Оуэн Мейсон, окружной прокурор: В другом ящике я нашел стопку открыток, которые Клео дарила Ребекке. На одной, черно-белой, было изображение двух девочек-подростков, обнимающих друг друга. Судя по открыткам, был период, когда Клео с головой ушла в эти отношения. Масса эмодзи в виде сердечек, поцелуев с объятиями, счастливых смайликов. На некоторых стояла дата. Самая последняя отличалась тем, что Клео нарисовала на ней большой грустный смайлик. Вот что она написала:
Поверь мне, если я говорю, что никогда не думала, что это случится с нами. Мысль о том, что тебя не будет в моей жизни, очень огорчает меня. Почему же ты, несмотря на все то прекрасное, что было между нами, хочешь причинить мне боль? Пожалуйста, давай не будем омрачать эти воспоминания. Время, когда мы были вместе, – замечательное и незабываемое. Давай помнить и ценить это и двигаться дальше. Я хочу, чтобы ты всегда оставалась моим другом, моим особенным, самым милым другом.
«Почему ты хочешь причинить мне боль?» По-моему, эта фраза однозначна.