«Птицы», «Не позже полуночи» и другие истории. Дафна дю Морье
с которой она его встретила, и теперь он готов был удовлетворить любой ее каприз. Бедная девочка, как ей было одиноко без него. Он должен ее за это вознаградить.
Когда зазвонил телефон, маркиза была в ванной, она стояла перед зеркалом и подкрашивала губы.
– Будьте добры, поговорите, пожалуйста, – крикнула она мужу. – Это, наверное, консьерж по поводу багажа.
Маркиз взял трубку и через минуту позвал жену:
– Это вас, дорогая. Тут пришла какая-то мадемуазель Поль, она просит позволения повидать вас и поблагодарить за цветы, пока вы еще не уехали.
Маркиза ответила не сразу, и, когда она вошла в спальню, ее мужу показалось, что эта помада отнюдь не делает ее привлекательнее. Она словно осунулась, постарела. Как странно. Наверное, она поменяла помаду. Этот цвет ей совсем не идет.
– Ну, что ей сказать? – спросил он. – Вам, наверное, совсем не хочется сейчас разговаривать с этой особой – кто она, кстати, такая? Хотите, я спущусь вниз и отделаюсь от нее?
Маркиза колебалась, казалась обеспокоенной.
– Нет, – сказала она, – не надо, пожалуй, я поговорю с ней сама. Дело в том, что это трагическая история. Она и ее брат держали в городе небольшой магазинчик, фотоателье. Они делали для меня кое-какие работы – несколько моих портретов, детские фотографии, – а потом случилась ужасная вещь, брат утонул. Я сочла себя обязанной послать цветы.
– Это было очень любезно с вашей стороны оказать ей такое внимание. Показывает, как вы добры. Однако стоит ли еще себя утруждать? У нас ведь все готово к отъезду.
– Вы ей так и передайте. Скажите, что мы буквально через минуту уезжаем.
Маркиз снова повернулся к телефону, однако, сказав буквально несколько слов, закрыл трубку рукой и обратился к жене.
– Она очень настаивает, – сказал он. – Говорит, что у нее остались какие-то ваши фотографии, которые она хочет отдать вам лично.
Маркизу охватила паника. Фотографии? Какие фотографии?
– Но я уже за все расплатилась, – шепотом, чтобы не было слышно, проговорила она в ответ. – Я не понимаю, чего она хочет.
Маркиз пожал плечами.
– Что же ей сказать? Она, кажется, плачет.
Маркиза вернулась в ванную и еще раз провела пуховкой по лицу.
– Скажите ей, чтобы она поднялась сюда в номер, – велела она. – Но предупредите еще раз, что мы через пять минут уезжаем. А вы возьмите детей и отведите их в машину. И мисс Клей пусть тоже идет. Я поговорю с этой женщиной наедине.
Когда муж вышел, она еще раз окинула взглядом комнату. Там ничего не осталось, кроме ее перчаток и сумочки. Еще одно движение, а потом закрыть дверь, спуститься в лифте вниз, кивнуть на прощание хозяину отеля, и все – она свободна.
В дверь постучали. Маркиза ждала у входа на балкон, плотно сцепив на груди руки.
– Entrez, – сказала она.
Мадемуазель Поль открыла дверь. Лицо ее опухло от слез и было покрыто пятнами; длинное старомодное траурное платье едва не касалось пола. Она постояла в нерешительности на