Анфиса. Гнев Империи. Влад Волков
подготовиться.
– Бегите, коровки! – выбежав на улицу, когда со стороны центра деревни раздались вопли, девочка попыталась спасти хотя бы скот.
Но из стоил на неё просто смотрели с полным непониманием и абсолютным спокойствием. Анфиса открыла каждую дверцу, но коровы и молодой бычок не желали в темноте куда-то бежать и пастись. Они устали, намаялись за день, собрались ко сну и явно не понимали, что сейчас от них хотят.
– Ну же! Спасатесь! – визжала на них Анфиса, прогоняла, тянула, но коровы только смотрели на неё и не двигались с места. – Вас же сожрут! Ну, впрочем, и так сожрали бы рано или поздно… – опустила девочка руки, вздохнув и вспомнив разговор с бабушкой и с друидом в первый из повторяющихся дней.
Альберт с площади до дома не добрался. А вот вампиры заявились за книгой, несмотря на все попытки защититься и забаррикадироваться. В этот раз всё обратилось самым болезненным из всех случаев: всех обитателей дома отдали на корм ворвавшимся живым мертвецам, забрав с собой чёрный томик.
Дальше был вопль на утёсе, и всё повторялось с раннего утра. Анфиса без завтрака побежала в деревню, пытаясь там всех предупредить. Кто-то верил, кто-то не особо, а стражники и вовсе её схватили, отведя на ратушу, где держали в плену до прихода отца.
– Что на тебя нашло, принцесса? – не понимал он. – Всегда была такой хорошей покладистой девочкой.
Пришлось всё ему рассказать, а Альберт опять сослался на неотложные дела и отказывался уезжать. Предложил уговорить Климента её увезти, но Анфиса не желала оставлять отца одного и жертвовать им ради собственного спасения. Её отдали ему на поруки, и домой девочка не пошла. Не желала больше никогда в жизни быть съеденной заживо гнилыми зубами.
Этот треск, хруст, чавканье и агония по всему телу от пронзаемой плоти, чувство беспомощности, тошнотворный запах и холодные полусгнившие пальцы, разрывающие кожу, варварски пробираясь по всему телу. Ей казалось, что она сойдёт с ума от страданий прежде, чем день заново начнётся, но каждый раз всё стихало, не оставляя даже фантомных чувств недавно разгоравшейся смертельной пытки. Будто каждый раз она просто просыпалась от дурного сна.
Анфиса тщательно пыталась разработать план действий. Выявляла, кто ей поверит из местных, чтобы хотя бы часть деревни успела убраться до нашествия мертвецов, но уж больно многие желали посмотреть на архиепископа. Она выходила на площадь, предрекая беду, и её опять хватали местные, уводя в темницу при ратуше. Однажды она просто выкрала книгу с полки и пошла на кладбище, дождавшись темноты, когда туда со сподвижниками явится Мельхиор.
Монсеньор, опираясь на трость с навершием-черепом, шагал среди могил в компании вампиров, выбирая место для начала ритуала. Уверенный, надменный, холодный. Сам его вид вызывал в девочке лютое отвращение, но она всё равно сделала то, что собиралась. Это был жест отчаяния, помутнение рассудка, хлипкая соломинка на «будь что будет». Анфиса выскочила прямо перед ним, сжимая книгу в руках и ничего не страшась.
– Это