Пушкин. Борис Годунов. Из чего сделана история. Леонид Клейн
эта книга чего-то стоит, то судьба приведет нас к удаче, – улыбнувшись ответил Олаф.
– Судьбы больше нет…
Погруженный в свои мысли, Олаф не придал значения словам Руна. Сухарей едва хватит на завтра и приближающийся вечер может оставить парней без ночлега. Они готовы ко всему, однако на деле этакий исход оказался очень уж горек на вкус… Особенно если учесть быстро нарастающий туман, что несомненно способен скрыть затаившегося врага.
Внезапно Олаф осознал, что у них нет совершенно никакого оружия. Нож Руна исчез в снегу, а его безнадежно сломался в борьбе с караульным. Все что оставалось, это надеяться на себя.
– Слишком много шума, – сказал Олаф. – Без оружия, мы…
Внезапно он замер. В тот же миг, учуяв запах скверно ударивший в нос, Олаф резко развернулся вправо.
Справа, из сугроба, тяжело дыша, выскочил жуткий зверь. Еще один прыгнул к ним, с другой стороны. Приземлившись на все конечности в нескольких метрах от путников, оба поднялись на ноги. Друзья узнали их сразу, хотя никогда раньше не видели.
– Рэккены… Это Рэккены Олаф… – чуть слышно произнес Рун, попятившись назад.
Говорят, что Рэккенами становятся люди, изгнанные из стойбищ за жадность, злобу или трусость. После смерти преступник превращается в небольшое лохматое создание с дополнительным ртом на животе. Пусть про рты на животах старики и ошибались, но про ряд острых зубов и уродливость были правы. Вдобавок, их руки сжимали заточенные камни в форме ножей, и они несомненно желали ими воспользоваться.
– Щенок! Щенок! – довольно зарычал один из них.
Отряхнувшись от снега словно собака существо оскалилось.
– Маленький волчонок! Не опасно! Убьем и сожрем… Да сожрем… – скверно хихикая отвечал второй.
Храня неподвижность Олаф искал выход.
Все его знания о разных существах обширны, но Рэккены словно дворняги боялись лишь силы. Не придумав ничего умнее, он схватил лежащую рядом ветку и швырнул в сторону Рэккенов.
– Бежим!
Дряхлая ветка лишь на мгновение спугнула существ. Завывая и хохоча, они ринулись за детьми в предвкушении легкой наживы. И без того уставшие дети, что есть сил бежали вперед, но легкие и проворные Рэккены их уверенно настигали.
Еще мгновение и Руна бы поймали. Каково же было удивление одного из коротышек, когда с ветки сорвался огромный ворон и впился когтями ему в лицо.
Дети не оборачиваясь бежали вперед, слыша за собой удаляющиеся вопли.
– Скорее! Скорее! – подгонял Олаф.
Но Рун его не слышал, споткнувшись о камень он обессиленно рухнул на снег. Олаф поторопился помочь другу, бросая взгляды на черные пятна, что быстро настигали их, заметно прибавив в числе.
– Нам конец Олаф… Я больше не могу.
Олаф схватил друга за воротник и одним резким движением поставил на ноги. Его глаза словно горели, Руну показалось, что друг заметно прибавил в размере.
– Конец, это когда Хель придет за твоей душой! А теперь вперед! – зарычал Олаф неестественным голосом.
Испуганный Рун