Победа любит подготовку. Ильшат Хасанов
смотрел на чужака из-под седых бровей.
«Этот старикан наверное встречался ещё с моим молодым прадедушкой», – подумал Шат, подходя к пастуху.
– Здравствуй, отец! – Шат поклонился.
Пастух никак не отреагировал.
– Не подскажешь дорогу к хижине проводника по имени Гал? Он водит караваны вон через те горы! – рука Шата указала на заходящее солнце.
Пастух, щурясь, молчал. Серые глаза посмотрели на сумку гостя.
«Понятно, – подумал Шат. – Это справедливо. Информация в этих диких местах стоит дорого».
Он опустил дорожную сумку на землю. В это время мимо пробежала небольшая блеющая ватага в серо-чёрной шерсти. «Баранина мне никогда не нравилась, – вспомнил Шат. – И запах их шести тоже».
Руки вынули из сумки золотую монетку, мешочек с солью и нож.
– Отец, за информацию, куда мне идти, можешь выбрать одну из этих трёх вещей. – Шат выложил все предметы перед собой и выпрямился.
Дед долго смотрел на предложенные вещи, сделал шаг и посохом стал приоткрывать чужую сумку. Такой наглости Шат никак не ожидал. Он наступил на нижний конец посоха, и, прогнув его до хруста, тихо произнёс:
– Выбери из этих трёх вещей. То, что в сумке, тебя не касается.
Пастух выдернул обратно прогибающуюся под тяжестью ноги палку. Его морщинистые руки вынули из кармана длинный кожаный ремешок с расширением посередине.
«Праща», – догадался Шат. – «Сильное оружие в умелых руках! Камень, выпущенный из неё, может попасть в голову врага на расстоянии в сотни шагов. То, что пастух демонстративно показал мне её, говорит только о том, что он меня не боится».
– В последний раз спрашиваю. В какой стороне находится хижина проводника по имени Гал? Если не хочешь говорить, то нам придется попрощаться, и тогда ты ничего не получишь! – Несмотря на свои слова, Шат не торопился присаживаться к сумке, чтобы сложить вещи обратно. «С таким собеседником нельзя садиться, иначе подставлю голову под удар!»
Но тут присел сам пастух, внимательно рассматривая лежащие на траве предложенные вещи. Посох лёг рядом. Его левая рука начала медленно наматывать пращу на кисть правой. Взгляд тем временем перемещался от золотой монеты к мешочку с солью и дальше к ножу.
«То ли он совсем меня не боится, то ли окончательно тупой! Поставляет свою седую голову под мой возможный удар».
Овцы опять заблеяли, но теперь уже громко, всем стадом. Пастух рыкнул на них и вернулся к своему выбору.
«Значит, не глухой. И не немой. Хорошо. Скорее всего, выберешь мешочек с солью. В этих местах это большая редкость».
– Отец, думай быстрее. Солнце сейчас сядет, а мне нужно успеть добраться до хижины.
Пастух наконец-то определился с выбором – он просто загрёб все три вещи, и начал их рассовывать их по карманам.
– Ладно. Бараний хрен с тобой, дед. В какой стороне хижина?
Шат ожидал, что пастух укажет на тропинку, убегающую в сторону красного тёплого солнца, но бабайка махнул на еле заметную тропку, проходящую