Тайна монаха Алдо. Роман с элементами истории. Галина Хэндус
отнес с золотой каймой посуду на кухню, аккуратно помыл ее, протер и вернулся к своим делам. Он вновь открыл ежедневник, несколько раз внимательно перечитал написанное, остановился на одном из пунктов. «На эти выходные, пожалуй, остается только провести ревизию дома. Остальное не реалистично. Просто так отобрать у меня квартиру вряд ли получится, разве что суд постановит ее продать и деньги разделить, и то не факт. Но ревизия нужна в любом случае: без нее нет ремонта, без ремонта нет продажи. Вот такой простенький расклад».
Глебов прихватил блокнот с ручкой и отправился инспектировать дом.
Необычное занятие его полностью захватило. Очнулся он, когда из-за темноты перестал различать предметы. Тусклый свет уличных фонарей хотя и проникал в дом, но скупо освещал обстановку и не мог пробить густую тьму ранних сумерек. Часы показывали начало пятого, за окном стояла сырая непроглядная темень. С улыбкой поиграв с мыслями о том, что лучше не обижать привидения в доме, где все члены семьи один за другим и раньше времени ушли из жизни, Саша включил свет во всех комнатах и вернулся в столовую. Здесь ему казалось наиболее уютно и безопасно. Любопытства соседей из-за включенного света бояться он перестал. Его сердце приятно согревала заверенная копия завещания Андреа Кантор.
– Так, подведем итоги, – Глебов разложил на столе записи. – Кухня осмотрена полностью. Здесь можно все выкинуть, не жалко: поцарапанные шкафы, старые кастрюли, одна из четырех горелок на плите сломана, холодильник внешне окривел и работает с натугой. Единственное, что радует – чистые стены и лакированный паркет. В общем, старая кухонная утварь ремонту не подлежит, только на выброс. Приговор кухонной мебели будет вынесен позднее. Столовая останется вся: старинный стол, посудный шкаф с красивой дорогой посудой, два серванта, наполненные фарфором, стулья, хрустальная лампа и две картины – вся мебель одного стиля, красивая и добротная. Ремонт, о котором писала Андреа, тоже сделан на совесть. Может, родственники захотят что-то забрать – не жалко, хотя эта столовая нравится мне больше всех. Надо все же будет подумать над аргументами в свою пользу. Интересно, но из всех осмотренных комнат эта наиболее уютная и хорошо обставленная. Может быть, в свою бытность семья любила ее больше всего? Очень похоже…
Теперь нижний этаж – там две комнаты для гостей. Одна была когда-то детской, а во второй, поменьше, жил монах. С комнатой Матео все решается просто: в нее, видимо, не заглядывали со дня его гибели, поэтому необходим только косметический ремонт. Вторая комната маловата, но зато чистая и уютная. Здесь можно оставить софу и деревянный столик, остальное на выброс.
Теперь опять на верхний этаж. Большая жилая комната. Размеры внушительные, но не заметно правильной планировки. Старинный камин притягивает взгляд, слов нет… О, ключевое слово – камин! А не затопить ли мне его, а то что-то неуютно. Как же я не заметил, что здесь так холодно…
Глебов тут же