Хвост Греры 2. Вероника Мелан
стали испещрять нетронутое до того пространство. Невыносимо жаль. Знакомый мирный пейзаж помог бы моему не слишком бодрому духу.
Я расклеилась. Хотелось жалеть себя и плакать. Не спасало даже понимание того, что это самое бессмысленное времяпровождение, хуже не придумаешь. Его, этого самого времени, в обрез, но давило окружение. Мне не нравился холод и не нравился этот заброшенный дом с отсутствием удобств. Казалось, его здесь поставили вовсе не для того, чтобы кто-то мог в нем жить, но для того, чтобы разнообразить пейзаж. Чрезвычайно уныло созерцать сплошные булыжники, сырые от мелкого дождя, а деревянное строение вносило в неуютную картину некий штрих. Печальный и одинокий. Ни души, ни движения, лишь мелкая рябь на озере и завывание сквозняка сквозь щели. Печь присутствовала, но изъеденная ржавчиной, с дырой на боку – я сомневалась, что ее можно будет растопить без ущерба для здоровья. Весь дым пойдет внутрь. Вместо кровати лежанка, одеяло тонкое, заплесневелое.
«Я хочу туда, где уютно!» Кажется, меня накрывала истерика. Тихая, незаметная снаружи, но шатавшая фундамент изнутри.
«Нельзя. Нужен дискомфорт».
«Почему?»
«Большой. Дискомфорт».
«Почему?»
Но застыло в голове лишь понимание: не «большой», а «максимальный» – вот тот смысл слова, который Грера хотела передать. «Максимальный дискомфорт». Как будто мало и без того страданий…
Я не могла перестать думать о Лиаме.
(Nebezao, Андрей Леницкий – Как ты там?)
Я не замечала этого раньше, того, что между нами происходило, постоянного контакта аур. Карра приходил с работы и всегда касался меня – виска, щеки, губами шеи у затылка. И зажигались зеленые огоньки ощущения «все в порядке». Он был рядом, мир стабилен, укутан защитой, любовью, благополучием. Если спокоен мой пульс, его спокоен тоже. Эти контакты-проверки случались постоянно – утром, днем, вечером. Простые касания на уровне ощущений, и не нужны слова. Просто полная стыковка, просто индикаторы в норме, незримый вопрос получал такой же незримый ответ, и мы оба знали, что плещемся друг в друге, как сверкающие ласковые волны.
Это чувство покинуло меня здесь, и не хотелось двигаться. Казалось, меня парализует на единственном деревянном стуле с подкосившейся ножкой. Индикаторы более не в порядке, между аурами встала стена, вопрос более не получает ответа. «Абонент недоступен…»
Оказывается, я любила быть под его наблюдением, хоть и дерзила по этому поводу. Лиам не был тираном, но он был защитником, он был им по рождению, по крови, по складу характера. И здесь, за краем Уровня, где камер не было, мне стало пусто без извечного взгляда. Я более не хотела куда-то идти, что-то делать, я «просела». Холодно, и атакуют малодушные мысли о его руках, о теплых губах у виска – пусть он окажется не прав, пусть не права окажусь я, лишь бы вновь произошла стыковка… Но она возможна только после «сплита».
Грера наблюдала за моими мыслями без осуждения, но тяжело, и я чувствовала ее досаду по поводу