ЗОЖ-ментор. Евгений Викторович Бабинов
мое, сугубо личное, ни с кем не делимое, и я выпью его до дна, до капли.
07:20 Да, действительно, хочется пить и уже немного есть. Что может быть в таком случае лучше арбуза? Может, солнечный мандарин, или тропический киви, или кровавый гранат, обтянутый, словно череп, сухой шершавой рубиново-красной кожей? Нет, может быть, завтра, а сегодня добрый кусок сахарного астраханского арбуза.
07:30 Теперь завтрак. Завтракать я буду на южной окраине Рима, на увитой плющом террасе, по адресу: виале Анджели, 12, с видом на рощу из гигантских зонтичных сосен, откуда бежит песчаная дорожка до самой Остии. Можно позавтракать и там, среди руин древнего порта, ведь сегодня такое прекрасное утро, и, закрыв глаза, я могу переместиться в любую точку своих воспоминаний, оказаться там, где я был счастлив. Да, могу, но не буду, сейчас мне и здесь хорошо.
На голубой подставке белоснежное яйцо, сваренное всмятку. На цветной тарелке из муранского стекла пластина молодого сыра, сверху тонким слоем индийское ритуальное масло гхи нежного орехового вкуса и чайная ложка красной камчатской икры. Несколько ломтиков печеной тыквы, щедро присыпанных мелко рубленной зеленью кинзы, укропа, петрушки. Приправы из душистых специй – куркумы, корицы, базилика и кориандра, три столовые ложки оливкового масла и горсть хрустящих сухариков из ржаных отрубей делают блюдо божественным. Аромат и вкус, объединяя силы, проникают в твою душу, делают ее мягче и добрее.
Теперь десерт: в белоснежной фарфоровой вазочке две столовые ложки греческого йогурта, щепотка желатина, семян чиа и мака, кокосовой стружки, горсть малины и две-три капли экстракта стевии. На блюдце четыре ореха: пекан, макадамия, кешью и миндаль, рядом сухофрукты: инжир, курага, чернослив и финик. Медальон какао и кусочек кокосового масла.
Глаза сами собой закрываются, в голове тихо стонет «Энигма Амен». Пятнадцать минут пролетают как одно мгновение в калейдоскопе цветных картин, смазанных образов и туманных пейзажей. Я маленький Дали, мне семь лет, на берегу я разглядываю камни, похожие на дырявый голландский сыр, и кузнечиков на длинных-длинных ногах. Так жарко, что кажется, само время плавится на солнце, становится вязким, тягучим и сладким, как ирис или карамель, и этот день никогда не закончится. Но я знаю, придет срок, и я все это нарисую.
07:30 Серебряная десертная ложка со звоном падает из руки на пол – рецепт моментального сна от Сальвадора. Вот и все, мое утро закончилось, пора на работу.
07:50 В кабинете прохладно и тихо. Сажусь в свое любимое кресло. На стене в черной рамке портрет моего первого учителя.
– Доброе утро, Федор Георгиевич.
Да, это тот самый врач, который спас меня в детстве от неминуемой смерти. Он преподавал на кафедре у моей тетки. Тогда ему было шестьдесят, теперь мне шестьдесят. Это прекрасный физиолог, его интересовало все, что связано с человеческим телом, гениальным и непостижимым механизмом обеспечения жизни,