Зенитчик: Зенитчик. Гвардии зенитчик. Возвращенец. Вадим Полищук
на черно-белую землю, и они больше не поднимаются. Внезапно цели заканчиваются, и я отрываюсь от прицела, чтобы увидеть общую картину боя. А-а-а-а-а! Поле перед Лавами покрыто сотнями маленьких фигурок, бегущих по тонкому еще снегу к крайним домам поселка. Батальон, не меньше. Гах, гах, гах, гах, соседи уже перенесли огонь на поселок. Надо поддержать их контратаку, и я опять навожу прицел на крайние дома. Мы успеваем выпустить несколько осколочных гранат до того, как наши врываются в поселок.
Все, цели кончились. В нос бьет запах сгоревшего пороха, а мороз, на который в запале боя не обращали внимания, опять начинает вползать под шинель.
– Убрать гильзы, – командую я, чтобы занять расчет делом.
Пока есть время, дохожу до позиции соседей и нахожу их комбата.
– Разрешите обратиться, товарищ старший лейтенант.
– Обращайтесь, сержант.
– Надо бы у пехоты подтверждение получить на подбитую технику.
– Хорошая мысль, – соглашается комбат, – пошлю на капэ полка своего лейтенанта. А как добычу делить будем?
Я сегодня добрый.
– Вон тот, – указываю на обугленную и еще дымящуюся коробку без башни, – наш. На остальные мы не претендуем.
– Годится, – обрадовался старлей.
На дороге остались еще два танка, три артиллерийских тягача и пара грузовиков.
– Только пусть не забудут указать, что уничтожен тяжелый танк.
А я возвращаюсь обратно.
– Что дальше, командир? – спрашивает меня четвертый номер.
– Ждем следующей атаки, Паша.
– Накроют нас здесь, как в Брянске.
– Могут и накрыть, поэтому берем лопаты и подправляем щели.
Вообще-то самое время удрать, но приказа отступать нет, и мы остаемся. Через час посыльный приносит мне справку об уничтожении тяжелого танка, подписанную командиром стрелкового полка майором Николаевым. Появляется надежда дождаться темноты и получить из полка приказ на отход. Дождались. Немцы обходят Елец с юга и начинают атаку одновременно на Лавы и Казинку. Шоссе на Воронеж оказывается в их руках и из города остается единственная дорога на восток. Сначала, как всегда, следует артиллерийская подготовка. Под прикрытием артиллерийского огня танки и пехота подтягиваются к поселкам. По нам не стреляют, пока мы молчим, на нас не обращают внимания. Танков у немцев осталось мало, я вижу только четыре штуки, а пехоты много. Поселки атакует как минимум пехотный полк, усиленный танками и артиллерией. Позиция у нас далеко не идеальная, но сменить мы ее не можем. Пятитонную пушку на руках не перекатишь.
– Бронебойным!
– Готово!
– Прицел девятнадцать!
Навожу стрелку на крайний правофланговый танк. Далековато, но если подождать пока они подойдут ближе, то танки скроются за домами поселка. Гах, гах, гах, гах, торопится комбат. Нам тоже пора.
– Огонь!
Г-гах! Блям-с. Мимо!
Лязгает затвор. Заряжающий без команды досылает бронебойный.
– Готово!
– Огонь!
Г-гах! Блям-с. Мимо! Что за черт. Кланц.
– Готово!
– Огонь!
Г-гах!