Мир Ванты Ху. Сергей Е.ДИНОВ
его «клоуном», но это лишь означало: Егор не вписывался своей личностью, образованностью, образом жизни, в непритязательный мир работяг, озабоченных заработками, отдыхом у Черного моря или «за бугром», «теплой, красивой бабой под боком». Ещё детьми. Но это по случаю «залёта» и «для продолжения рода».
– Рассуждаете как старик, умудренный опытом. Сколько вам сейчас? – спросил Сценарист.
– Давайте на «ты». Не против?
– За. Сколько тебе сейчас?
– Двадцать восемь, – ответил Егор.
– Почему решил уйти из жизни в тридцать два?
– За меня решили, – отвечал Егор с мягкой улыбкой философа. По утомленному, изможденному виду, обветренной, загорелой кожи лица и рук, вполне еще молодого человека было видно: буровику пришлось многое пережить в жизни. Он щурился задорно, как мальчишка, кто задумал подшутить над собеседником. Но подшутить сложно, затянуто, увлекательно.
– О многом знаю наперед. По жизни больше не суечусь. Успокоился. Иду медленно. Дышу ровно, – сказал Плещеев.
До начала съёмок телесериала, приезда группы из Москвы оставалась неделя. Время, свободное для посиделок, по вечерам еще было предостаточно, можно довериться рассказчику. Минут через десять случайная компания в кафе отвлеклась на свои, шумные, застольные беседы, обо всём и ни о чём, с пьяными выкриками, нелепыми тостами. Сценарист, как самый заинтересованный, предложил Егору перебраться в его номер на третьем этаже гостиницы и продолжить чаепитие с беседами.
Они собирались уйти «по-английски», ни с кем не прощаясь, направились к выходу. Подпитой, с мутными глазами, неунывающий Серёга с другого конца застолья лишь вскинул кулак в испанском жесте «Но пасаран!»24.
В блоке из двух номеров, одноместный представлял собой скромную комнатку метров на десять квадратных. С кроватью с деревянными спинками, шкафчиком для одежды, креслом, стулом, традиционным крохотным телевизором на кронштейне, закрепленным на стене на уровне головы.
Рассказчик расположился в кресле у журнального столика. Сценарист вскипятил воду в походном электрочайнике, заварил в граненых стаканах японскую сенчу25. Он был любитель зеленых чаев.
– С чего ж начать? Вернее, продолжить. Если вам действительно интересно, – прогудел Плещеев как бы нерешительно, впрочем, уже был совершенно уверен, приезжий «писатель для кино» проглотит с удовольствием и благодарностью любую, самую фантастическую историю.
– Очень интересно. Приехали снимать кино. Хочу задержаться после съемок, проникнуться местной экзотикой. Бывал в Хантах, Сургуте, Когалыме ранее, документальный фильм прилетали снимать в начале восьмидесятых. Художественный – в 1988 году. Фильм «Абориген» с Владом Галкиным в главной роли. Не видели?
– Нет. В кино не хожу. Не с кем. Телевизор – только новости. Буровая всю жизнь съедает. Между вахтами – учёба. На историческом, заочном универе. Собираюсь стать археологом, как и отец… Жизнь моя коротка, двадцать восемь
–
– китайский листовой чай – сенча, глубокой пропарки. Один из самых популярных зеленых чаев Японии и Китая. С японского «сенча» переводится как «обжареный чай».