Концепции современного естествознания. Вардан Григорьевич Торосян
решающим аргументом в обсуждении каких угодно вопросов, а любой спор решался апелляцией к авторитету Священного писания. Научные результаты следовало включать в религиозную картину мира – часто весьма эклектическим, противоречивым образом. Можно понять, почему критика любой части этой КМ «считалась чем-то гораздо более серьезным, чем простое интеллектуальное совершенствование, и рассматривалась скорее как нападение на весь порядок общества, религии и самой Вселенной» (Дж. Бернал. Наука в истории общества. – М., 1956. С. 183).
Хрестоматийным образцом средневекового научного трактата является написанное в 535 году сочинение монаха Козьмы Индикоплевста (т.е. побывавшего в Индии) «Христианская топография Вселенной, основанная на свидетельстве Священного писания, в которой не дозволяется христианам сомневаться». В труде со столь красноречивым названием Земля представлялась низом, основанием мира. Невозможность антиподов аргументировалась необходимостью второго рая. В приводимой здесь картине Земля, с Иерусалимом в центре, окружена океаном, образующим Средиземное и Каспийское моря с Аравийским и Персидским заливом (сказалось путешествие в Индию), океан окружен вторым, ныне недосягаемым материком, откуда прибыл Ной. С четырех сторон Земли возвышаются отвесные стены, а небо – купол, разделенный на небесную твердь со светилами и ангелами и царство небесное, венчающее мир. Добавим и ту неизменность всего в любом из миров, которая утверждается в Писании: «Что было, то и будет, что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое», но это уже было в веках, бывших до нас» (Экклезиаст, I, 9–11).
Христианское отрицание античной культуры с ее «упадочническими» ценностями в полной мере коснулось и науки. Отрицательное отношение к ней не просто санкционировалось социальными институтами и, в первую очередь, церковью, но и было совершенно органичной составляющей «здравого смысла». Действительно, «нужен ли фонарь, чтобы видеть солнце?» (Дамиан). И «стоит ли путникам, направляющимся к цели, изучать попадающиеся на пути вещи, задержавшись в дороге или своротив с нее» (Гуго СенВикторский). «И к чему оказалась христианам образованность древних? … Пусть замолчит человеческое чванство, когда заговорило слово божественное» (Петр Бэда Достопочтенный).
Уже к VI–VII в.в. церковь завоевала монополию на интеллектуальное образование. Ситуацию не изменило и появление, один за другим, университетов. (В 1160 году основана Сорбонна, Парижский университет, в 1209 году – Кембридж, в 1229 – университет в Падуе, в 1224 – в Саламанке, в 1225 – в Неаполе). Одновременно (1183 г.) была создана инквизиция (от лат. – розыск), просуществовавшая вплоть до XVIII в. В средневековых университетах высшую ступень обучения составляла теология, а содержание семи «свободных искусств» античности (арифметика, геометрия, музыка, астрономия, грамматика, риторика, диалектика) было урезано до прямого служения церкви (вычисление дат церковных