Гнев Севера. Александр Мазин
щедро политой кисло-сладким медовым соусом.
Судя по высказываниям других покупателей «староанглийской шавермы», цена была существенно завышена. Ну так вольному воля. Кому мясо не по деньгам, может угоститься кашей и вареной рыбой. Ну или водичкой из реки.
Победители, впрочем, не жадничали. Платили.
Я устроился по соседству с четырьмя вояками из королевской (судя по расцветке и качеству облачения) гвардии, послушать, о чем они болтают (добыча, слава, девки), и проникнуться их диалектом. Глядишь, и перестанут опознавать во мне чужеземца после первой же произнесенной фразы.
Была мысль взять еще эля, угостить бойцов и набиться к ним в друзья, но решил: рано.
Отправился в крепость. Там оказалось еще более людно, чем снаружи. Но часть пространства всё же освободили. Там тренировались бойцы. Надо полагать: новобранцы. Гоняли их суровые бородачи из королевской гвардии. Полезное мероприятие. В том числе и для меня. Во время боя у меня не было возможности понаблюдать, как управляются с оружием элитные воины Нортумбрии. Не до того было. Сейчас – подходящий момент.
Новобранцы не впечатляли. И это хорошо для моего плана.
Не особо впечатляли и «сержанты». Любого из них я уделал бы секунд за десять. Девять – подойти. Одна – убить. Собственно, в проигранной нами битве так и происходило. Один удар – один покойник. Но убивать «сержантов» не входило в мои намерения. Перенять манеру биться и двигаться – вот задача. Нетрудная, впрочем. Как для мастера-танцора освоить новый, не слишком хитрый танец. Даже практика не потребуется. Просто понять рисунок и двигаться.
О! Знакомые лица. Король вышел подышать свежим воздухом. А с ним – преподобный Годвин. Кислый, как скверное пиво.
Король окинул покровительственным взором двор и зашагал к навесам, отведенным под «госпиталь». Свита – за ним. За свитой – я.
Большая часть медицинского персонала – монахи. Лечили они не только молитвами, но и традиционно. И надо отдать им должное: лечили неплохо. По средневековым меркам. Однако выглядел, звучал и пах «госпиталь» так, что сразу отпадало желание в нем оказаться. Хотя я знал, что большая часть раненых выживет. Безнадежных добивали сразу. Самые тяжелые умирали в первую ночь.
Король пообщался с ранеными, потом собрал приближенных и занялся, насколько я мог судить, организационными делами.
Настоятель остался при госпитале. В окружении младших по званию священнослужителей.
Подходящий момент, чтобы поговорить.
Преподобный Годвин меня узнал. Кивнул благосклонно, но желания общаться не выразил, поскольку пожертвований от меня больше не ждал.
Но поговорить ему придется.
Я деликатно раздвинул скопление монахов, поклонился, очень смиренно попросил благословения, получил оное, но не удовлетворился, а со всем почтением потребовал у преподобного рекомендацию. Мол, после недавней битвы и созерцания невероятной доблести королевской гвардии есть у меня страстное желание в оную вступить. А преподобный