Собрание сочинений. Том 2. Николай Каптерев
понимал и одобрял произведенные им книжные исправления и переводы с греческого, сам ими пользовался и заботился об их распространении. Составитель жития прп. Дионисия Симон Азарьин говорит: «До сего Дионисия в дому Сергия Чудотворца мало любили Максима Грека книг, тако же и переведенные от ученика его Селивана ни во что полагали книги, и в соборе в торжества уставщики не давали их чести», но Дионисий переменил это положение дел, «повеле хорошим доброписцам написати книги различные (между прочим, переведенные Максимом и его учеником Селиваном); и идеже бе годно ему, тамо рассылаше в монастыри многия, пачеже в соборные храмы, между другими и в Москву»[28]. Очевидно, прп. Дионисий не только заботился об исправлении книг, но особенно ценил книги, исправленные Максимом Греком и его учеником Селиваном с греческих, и тем самым признавал нужду исправления русских богослужебных книг с греческих. Ввиду этого вполне естественно было, что когда царем прп. Дионисию поручено было исправление Потребника, то он в затруднительных случаях, для проверки неисправных и испорченных славянских переводов, обращался к греческому тексту венецианских, вероятно, изданий. В своей речи к Собору об исправлении Потребника прп. Дионисий прямо заявлял, что прилога и огнем нет в старых славянских списках, «також и в греческих печатных нет же». Заявляя, что [С. 41] «мы никое дарование Духа Святаго на водоосвящение призываем, но самаго того Духа Святаго», замечает, что о том свидетельствуют все старые книги: «о том же свидетельствует и в греческих книгах». Или, например, он спрашивает: «Что ради не писано в старых переводах и в харатейных, и в греческих “и огнем”, но Духом Твоим Святым?» Свой принципиальный взгляд на отношение славянского текста к греческому он выражает, между прочим, в словах: «Я еже рещи “Духом Святым и огнем”, то с греческими переводы достоит справитися»[29]. Сотрудник прп. Дионисия в исправлении Потребника старец Арсений Глухой в своей оправдательной речи говорит: «И в греческих переводах у Арсения, архиепископа Суздальского, четырех патриарх в четырех переводах, не писано же “и огнем”». Арсений свидетельствует, что прп. Дионисий пользовался переводами Максима Грека. Указывая в своей речи на один частный случай, он замечает: «Тот похвальный канон написал (прп. Дионисий) с Максимова переводу Грека, Максим же Грек инок благочестив был и премудр и словеснаго любомудрия зело преисполнен, священные же философии до конца навыкл, ибо святая божественная списания его яве свидетельствуют о нем, и о премудрости и о разуме, и смысле и видах». И в другом месте речи о себе замечает: «Аще бы бедный аз нищей чернец от неразумия что и худо написал, но с переводу писал и не собою замыслил, но и с пресловутаго еще мужа переводу писал и многого премудрости инока Максима Грека»[30].
[С. 42] Из приведенных нами свидетельств ясно, что прп. Дионисий был почитателем Максима Грека, считал русские церковные книги испорченными, считал необходимым при их исправлении
Житие прп. Дионисия. С. 119–121.
Рукописный сборник из книгохранилища Погодина № 1574, где речь прп. Дионисия приведена полнее, нежели в рукописном сборнике библиотеки Троице-Сергиевой Лавры № 700, хотя и в погодинском сборнике она без конца.
Рукописный сборник библиотеки Троице-Сергиевой Лавры № 700.