Глубокая выемка. Всеволод Шахов
чего я за тебя тащу, – Фёдор недовольно прикрикнул.
– Да-да, – Вадим еле проговорил, собрав оставшиеся силы. "Ну, давай, десяток шагов до верхней террасы". В ушах зашумело, пелена выступила перед глазами.
– Только не отключись, – Фёдор почуял неладное.
Вадим остановился и подсел, рукоятки тачки вслед за руками ушли вниз, кузов перекосился и начал заваливаться. Комки глины покатились. Пытаясь удержать баланс, Вадим ринулся вперёд, наступил на волочившуюся верёвку и повалился. Из последних сил, чудом схватился одной рукой за край трапа. Этого было достаточно, чтобы не воткнуться головой в мёрзлую землю с двух метров. Отцепился. Пролетел. Вес пришёлся на левую ногу. Покатился вниз. Глина. Глина…
– Живой? Как же так угораздило? – Вадим различил лицо Фёдора.
"Похоже, ногу сломал, пару месяцев дадут отлежаться. А там и весна. Может этой зимой и не сдохну…"
8
Виктор пробуждался медленно – сначала где-то вдалеке послышались голоса и шум посуды, потом недовольное бормотание за перегородкой, затем скрип потолка, служившим полом жильцам верхнего этажа. Венцом всем этим звукам стал хруст суставов вечно недовольного соседа, приступившего к утренней гимнастике. Виктор уже неделю жил в одном из двухэтажных домов для иностранных инженеров. Правда иностранцев числилось всего трое и жили они в другой части дома. Да и бывали в посёлке редко – работали в Москве или Дмитрове. Но всё же дома были построены для иностранцев и жильцы, – советские инженеры, – чувствовали себя на голову выше остальных строителей канала, хотя и размещались по двое, в комнатах, с трудом, вмещающих две кровати и стол.
– Ильфат, сколько часов? – Виктор открыл глаза.
– Часы у меня одни, а время уже шесть, – сосед, сорокалетний низенький черноволосый татарин, делал приседания.
Виктор кивнул себе, мол, так тебе и надо – изъясняться следует правильно. Усмехнулся, вспомнил, как позавчера Ильфат, раздражённый чем-то, высказал Виктору: "Ты, смотри, клопов сюда не натаскай. Меня с трудом уговорили тебя подселить… уверили, что ты, городской, клялись – чище не найдёшь! Хотя с иностранцем лучше – по зековским баракам не шляется, да и язык иностранный можно пытаться учить". Виктор только и смог пролепетать: "Я тоже по зековским баракам не шляюсь".
Ильфат работал старшим нормировщиком второго участка, что уже давало повод для превосходства, но он, в первый же день знакомства, заявил: "Называй меня по имени, без отчества", – и воткнул свою небольшую ладонь-лодочку в шершавую лапу Виктора.
– Виктор, я сегодня раньше пойду, аврал намечается, зеков сегодня на четырнадцать часов погонят – похоже, последние сухие деньки. А я сметы не все сделал… Воду вскипятил, так что давай… я пошёл, – Ильфат выскочил из комнаты.
Виктор быстро влез в изрядно разбитые ботинки. В очередной раз, напомнил себе, что до весны они вряд протянут и что, по возможности, надо подыскать им замену. Открыл дверцу тумбочки, пошарил рукой. Уф, что за дурак! Вчера закинул кусок хозяйственного