Опоздать на казнь. Фридрих Незнанский
поедешь туда, оглядишься, и сообщишь нам что да как. Словом, садись в самолет – и через два часа ты на месте. Это приказ.
Глава 5
Солнце вставало над Финским заливом. Белая ночь, блеснув последними серебристыми сумерками, уступала место новому жаркому дню. Раннее солнце парило уже вовсю. Питер – не лучшее место для жаркого лета. И небольшая каюта на втором ярусе теплохода компании «Викинг Лайн» – не лучшее место для переживания утреннего похмелья.
Металлическая коробка нагревалась с каждой секундой. Душно. Липкий пот струился по спине, вызывая противный зуд. На слегка покачивающейся корабельной койке ничком лежал Юрий Гордеев, еле сдерживая рвотные позывы.
В глубине каюты притаилась девушка по имени Гайка, она непрестанно вяло нудела:
– Ну ты че? Деньги-то точно будут? Обещал ведь. Тебя ж никто за язык не тянул. Сказал бы, что денег нет, – я бы с финиками осталась. Они, как пьяные дети, – не обидят. И при деньгах всегда. Не то что наши. Ну ты че?! Не молчи!
Гордеев не помнил ни про «фиников» (так в Питере называют финнов-туристов), ни про вчерашнее. Больше всего на свете ему сейчас хотелось сойти на берег.
Иногда Гайка спохватывалась и спрашивала:
– А ты точно не мент? А то у тебя как труба заиграла – я думаю, все, капец, на мента нарвалась.
У Юрия не было сил отвечать ей. Сейчас он был способен только лежать ничком и ждать, когда теплоход подойдет к причалу. А там его встретит Лена Бирюкова. Спасительница. Гордеев думал о ней с нежностью.
Мягкий рывок, толчок, легкая отдача – теплоход причалил. Тут же раздался сокрушительный теплоходный гудок, от которого голова несчастного Гордеева чуть не лопнула, как перезрелый арбуз.
– Ох! – Гордеев с трудом слез с койки, подхватил свой багаж и пошел к выходу. Гайка, путаясь в узкой прозрачной юбке, поспевала за ним. Упустить боялась…
Гордеев сразу выхватил Лену взглядом из толпы встречающих. Да стоит заметить, что не так уж много было встречающих «Викинг Лайн» в это раннее летнее утро. Стайка девиц – явных коллег Гайки по бизнесу. Конечно, это ведь Питер, город интердевочек и «фиников», пьяных как дети. Кстати, финны, которые стояли рядом с Гордеевым на палубе в ожидании подачи трапа, довольно гыкали, разглядывая портовых барышень. Они предвкушали пару-тройку дней полного оттяга, которые предстояли им здесь.
Конечно, Лена резко отличалась от них. Стройная, даже можно сказать хрупкая, блондинка с короткой, почти мальчишеской прической и с очень умным, очень цепким, очень женским взглядом из-под тяжелых очков. Гордеев невольно залюбовался Леной. И тут же обратил внимание, что и пьяные финны направляют свои взгляды и тянут шеи именно в сторону Лены. Юрий почувствовал, как у него чешутся руки, чтобы свернуть эти шеи, развернуть их на сто восемьдесят градусов.
«Спокойно, Гордеев, что за мальчишество, что за собственнические инстинкты, и вообще, Лена все же тебя встречает, а не финнов снимает». Прохладный утренний ветер на верхней палубе