Повелительница слов. Сборник рассказов и сказок. Алла Николаевна Письменная
пустое место. Делаешь лишь то, что тебе прикажут. И лишь тогда, когда тебе разрешат. Да цепной пёс и тот, более свободен, чем ты, – не унимался хвостатый.
Я внимательно присмотрелся к коту. Жирный. Шерсть лоснится. Окрас рыже-белый. Уродливые пятна. Сто процентов беспородный. И он мне ещё тут мозги парит?
Я ещё внимательнее присмотрелся к коту – я точно его уже где-то видел.
– Кыс-кыс. Вася! Вася! Ты где? – в комнату вошла бабушка, – снова цветы мои повалил? Сколько раз тебе говорить, не влезай на подоконник.
Моя комната уже была совсем не моя комната – окно вместо пластикового резко стало деревянным, вместо обоев на стене появилась побелка, а вместо линолеума на полу – доски, выкрашенные в неприятный рыжий цвет. Бабушка гладила кота и совсем меня не замечала. А я пополз к ведру с углём. О, Боже! Я был в одной распашонке и полз по полу. Уголь сверкал и притягивал меня. Он казался мне каким-то вкусным чудом. Я хотел обязательно его съесть. И я дополз до ведра. Вывернул его на себя. Солёный привкус. Я разбил губу. Это привкус крови. Но уголь манит. Я его ем. Фу, какая гадость! Бабушка подбегает и то отряхивает меня от угольной пыли, то бьёт меня по голой заднице, приговаривая:
– Нельзя! Нельзя! Нельзя! Нельзя быть таким самостоятельным.
Рыже-белый кот сталкивает с подоконника ещё один горшок с цветком, и кричит человеческим голосом:
– Мяу! Мяу! Это людям нельзя быть свободными – а нам можно! Мы – коты. Мяу!
* * *
Я очнулся от того, что мне звонят по Скайпу. Принял вызов, но он сорвался. По-видимому, интернет барахлит. Ну и ладно.
Всё-таки мне кажется, что я действительно понял, чего же я боюсь на самом деле. И если бы у меня была возможность выбирать, кого бояться, то я бы выбрал котов. Почему? Да, потому что они… Как бы это сказать… Умеют разговаривать.
Га́дюся
В нашем хуторе её все звали Семёновна. Она не здешняя. Приехала к нам, когда уже была на пенсии. Поначалу всем было интересно кто она, да что, да как – однако старушка упорно молчала. «Семёновна я», – вот и весь ответ на любые вопросы.
Жила скромно и тихо. Ни с кем не общалась. Иногда к ней приезжали на машинах то ли дети, то ли племянники, такие же неразговорчивые как она, и привозили ей продукты ящиками и мешками. Уезжали не сразу – то крыльцо починят, то крышу подправят, то забор. Соседи поглядывали на это с завистью. Ну, что сказать, хорошо бабулька устроилась.
Со временем хуторяне даже смирились с тем, что ничего о ней не знают. Как однажды случилось неожиданное – во двор к Семёновне заскочила кошка. Обычное дело, скажете вы. Что ж тут неожиданного? А вот реакция старушки и была неожиданной!
Побледнела Семёновна. Окаменела словно. А потом стала раскачиваться и шептать, ставя ударение на первый слог: «Га́дюся. Га́дюся. Га́дюся.» Кошка убежала, а старуха так весь день и проходила по двору, нашёптывая странные слова.
И надо же было так случиться,