Наследники земли. Ильдефонсо Фальконес
которым обычно служил городок Салоу. Генуэзец частенько высказывался по этому поводу: «Забавно, что второй по важности среди городов Средиземноморья, ведущий торговлю со всем белым светом и обладающий такими замечательными верфями, не имеет достойного порта».
«Второй по важности». Уго улыбнулся, вспомнив пленного mestre d’aixa. Если бы мальчик тогда остался при Доменико Блазио, сейчас дела его обстояли бы куда лучше. Но ведь Уго все еще может отправиться в Геную. Юноша снова улыбнулся, внимательнее приглядываясь к кастильским судам. Только теперь он понял, чем примечательны многие из тех, кто гуляет по городу и побережью, – это же кастильские моряки. Они говорят на другом языке, необычно выглядят и ведут себя по-особенному.
Уго отбросил все мысли и попробовал найти утешение у моря. Он отдался мягкому шелесту волн, но вскоре издалека послышались крики. Уго со вздохом повернул голову. Среди лодок на верфи Регомир он разглядел кастильских моряков – те орали и размахивали руками. Слова их оставались непонятными, и Уго снова попытался сосредоточиться на море и песке. Но покоя больше не было. Уго поднялся. Он увидел, что моряков становится все больше – уже набралось человек сорок или пятьдесят. Может быть, это драка? Нет, не похоже. Горожане тоже выбегали на берег, но в драку не лезли. Барселонцы присоединялись к общей группе и тоже начинали вопить. Собралась целая толпа. Пока Уго подходил ближе, крики слились в хор:
– Еретики!
Уго задрожал. Это может быть только…
– В еврейский квартал!
Он закрыл глаза. А потом побежал.
– Кончай их всех!
Дольса! Вскоре парень оказался зажатым в толпе, вооружившейся палками, ножами, а кое-где и мечами; оружие колыхалось над идущими, воздетые к небу руки требовали крови. Плотная свирепая толпа двигалась по улице Сьютат. Угрозы, брань и проклятья гудели между каменными стенами, а ремесленники и торговцы спешили утащить с дороги свое добро. Это удалось не всем, идущие опрокидывали прилавки и топтали товары.
Воспламененная толпа выплеснулась на маленькую площадь Сант-Жауме, там становилось все теснее. «Что такое?», «Дальше-то что?», «Почему мы остановились?». Вопросы обращали друг к другу люди, не имеющие возможности взглянуть вперед, но даже в такой скученности не смолкали призывы разделаться с евреями. Уго, зажатый со всех сторон, с облегчением вздохнул, когда услышал, что ворота еврейского квартала остаются закрытыми.
– На площади стоят солдаты викария, они защищают евреев, – сообщил чей-то голос.
– Это значит, они уже успели проведать о недавнем погроме в Валенсии, – отозвался другой. – Говорят, там они погибали сотнями.
Людская масса напирала и бурлила, как закипающая жидкость.
Уго пожалел, что провел столько времени на виноградниках. Знай он заранее – успел бы предупредить своих друзей.
– А еще сотни валенсийских евреев обратились в истинную веру, – послышалось с другой стороны.
Однако