О чем не сказал самый богатый человек в Вавилоне. Айзек Нолан
чтобы вместить всех, кто желал продать свой товар, и тех, кто желал его купить. Были здесь и мастеровые всех мастей, и земледельцы, и скотоводы. Ремесленники выкатывали свои колесницы, строители ставили миниатюрные домики, дабы показать, каковы они в своем умении. Пригоняли целые стада, заморские купцы размещались вместе со своими караванами. На этом рынке можно было найти абсолютно все.
Заглянул сюда и человек, одетый в неброскую, но крепкую и дорогую одежду. Это был Саргис – знатный вельможа, когда-то родившийся в семье козопаса. Был он умен и находчив и потому стал уважаемым и богатым господином. Шли с ними и двое его рабов: те были опрятны, руки и ноги их не сковывали кандалы. По правую руку от Саргиса следовал Нарамсин – его сын, со скучающим видом ходивший между торговыми рядами. Одежды его были ярче, кожа светлее, и он был молод настолько, что даже борода еще не пробилась на его лице.
– Отец, – спросил Нарамсин, – зачем ты взял меня с собой? Мне понравился тот ниневийский конь, что бил копытом и храпел как дикарь, но ты не дал мне купить его. Ни золотого кольца в виде египетского жука скарабея, ни греческой вазы для матери, что так приглянулась бы ей. С какой же целью ты таскаешь меня по рядам?
Саргис улыбнулся сыну и ответил загадочно:
– Ходи и наблюдай.
Нарамсин лишь фыркнул, продолжив осматривать товары с равнодушным лицом.
Отец же, поразмыслив, свернул обратно к торговцу ниневийскими лошадьми: в западной части рынка на огороженном участке каменистой пустыни держали целый табун. Жеребец, приглянувшийся Нарамсину, и правда был хорош. Необъезженный, молодой, с крепкими ногами и нетерпеливым нравом, он мог бы стать великолепным скакуном, если правильно его воспитать. Его рыжая шкура блестела и лоснилась здоровьем, а челюсти с белыми зубами так и норовили цапнуть зазевавшегося покупателя.
– Господин изволил вернуться! – залебезил коневод, признав в Саргисе богатого горожанина. – Чудесный жеребчик! С характером, конечно, но он стоит каждого золотого сикля, что я прошу за него.
– И много ли у тебя таких коней, торговец?
– О! Я часто пригоняю их из Ниневии, в покупателях недостатка нет. Все как на подбор! Есть вот такие дикари, есть уже выученные добрые кони. Но у меня ты всегда найдешь лучших из лучших.
В тот момент, когда у Нарамсина уже вовсю разгорелись глаза в предвкушении того, как он будет объезжать норовистого коня, его отец сказал:
– Хорошо. В таком случае я, быть может, вернусь сюда через луну, и мы посмотрим других коней, ничуть не хуже этого.
Торговец лишь развел руками.
– Как пожелает господин.
Нарамсин стал было возмущаться, но Саргис пошел дальше по рынку, делая вид, что не замечает недовольства сына.
Дойдя до прилавка кожевника, Саргис стал пристально изучать всю кожу, что была выставлена на продажу. Она пряно пахла, а в искусной выделке не было никаких сомнений.
В итоге Саргис сделал выбор, показав продавцу на один из свитков.
– А! –