Цена власти. Искра. Евгений Региневич
и нескольких литров пива. Теперь по расписанию у него значились послеобеденная молитва и размышление о величии Церкви. Правда, чаще всего молитва маскировалась под богатырский храп, а размышления прелат Августиан предпочитал скрашивать обществом одной или двух девушек из заведения мамаши Ингред, именуемого в народе борделем. Нет, спроси его кто об этом обществе, он вполне достоверно объяснит, что пытается в свободное от церковных служб время наставить на путь истинный заблудшие и погрязшие во грехе души, не жалея при этом даже своих личных сбережений на оплату их времени. Денег, правда, мамаша Ингред с него не брала, справедливо рассуждая, брать деньги с самого прелата кафедрального собора есть великий грех, который не каждый исповедник сумеет отпустить. А столь великий грех, без сомнений, крайне отяготит её совесть и пагубно скажется на процветании заведения. А так как греха она не совершала, то заведение процветало и удачно избегало как излишнего внимания со стороны городской стражи, так и порицания со стороны власти духовной.
Но сегодня послеобеденный досуг столь уважаемого человека был неожиданно прерван одним из младших клириков. Причина, правда, оказалась достаточно веской, не каждый день ведь на исповедь приходит личный учитель самого принца и настаивает на том, что грехи его велики и тяжелы, и отпустить их сумеет только такой многоопытный человек, как сам прелат. Пообещав про себя все возможные кары этому рубаке, если он и в самом деле начнёт разговор о грехах (стоило отвлекаться от своих грехов ради выслушивания чужих), отец Августиан приказал убрать все следы обильной трапезы и пригласить нежданного посетителя в келью.
Исповедь и в самом деле оказалась любопытной. Любопытной настолько, что сразу после неё один из особо доверенных клириков отправился в гости к самому главе Церкви Карающего Света с заверениями глубочайшего почтения от прелата кафедрального собора и маленькой записочкой, зашитой в полу серого плаща.
Лин Берний, которого отвлекли от составления очередных списков и таблиц, посвящённых делам Церкви, понять что-либо в которых был способен только он сам, и то не всегда, ознакомившись с данной запиской, счёл нужным дать вполне чёткие и понятные указания (а это случалось у него не чаще раза в несколько месяцев) особо доверенным людям и отправить одного из клириков во дворец для встречи с Крисом Овидором.
Через пару часов этот смиренный служитель Церкви уже тихонько стучался в комнату учителя ратного дела с вполне конкретными предложениями для оного от Самого главы Церкви. А предложения Лина Берния – это обычно такие предложения, от которых простые смертные отказаться не имеют ни малейшей возможности.
– Так значит, в обмен на имя того солдата, который был свидетелем убийства мастера Гордона, вы обеспечите мне немедленную отставку с нынешней должности и безопасный путь в указанную мною точку Империи или за её пределами? Путь, который не смогут отследить ищейки императрицы Ангеллы?
– Именно