Вероника: проект «Горгона». Рина Гурова
Доха был приобретен сразу же после оглашения результатов конкурса неким ценителем искусства, который пожелал сохранить свое имя в тайне». – Закончив читать, девушка складывает газету. – И ты еще не доволен?! – удивляется она.
– Я шел за победой, а не за зрительскими симпатиями.
– А кто купил рисунок? И почему тебе не дали призового места, если все были в таком восторге?
– Продал, скорее всего, какому-то арт-дилеру. Лауреатов выбирало жюри, а не зрители. Между прочим, критики из жюри меня очень развеселили, – парень улыбается и приобнимает Веронику. – Один знаток сказал, что вороны не могут сидеть на руках у Валькирий, так как вороны – это спутники Одина, а Валькирии – свита Фрейи. Другой разглядел чрезмерный эротизм, а когда я напомнил, что на работах некоторых других конкурсантов люди изображены полностью обнаженными, сменил тему и сослался на невыраженность идеи. Третий, наоборот, говорил, что ткани на тебе слишком много, а это воспринимается как аристократическая изнеженность, и для выражения идеи борьбы надо было обнажить тебе грудь. И дальше все в таком духе.
– Старые извращенцы! Надо было рисовать орла, а не ворона, тогда никто не смотрел бы на простыню.
– Наверное. Еще придрались к искаженной перспективе. Вот неужели не понятно, что я специально искажаю перспективу фона, чтобы акцентировать внимание зрителя на персонаже?! Придурки! Можно подумать, у меня получился бы мистический эффект и такая глубина без искаженной перспективы! У них, видишь ли, в почете художники-чертежники, у которых не поймешь: человек изображен или схема строения тела типичного землянина! Надеюсь, когда-нибудь их места займут компетентные люди, а им я бы и улицы мести не доверил! – Теряя контроль над собой, Зигфрид сам не замечает, как переходит на крик. Тросы гамака угрожающе поскрипывают от чрезмерно активной жестикуляции парня.
– Но многих великих художников критики сначала не принимали. Тебе только двадцать! Успеешь еще стать знаменитым и почитаемым.
– Нет, не успею… Я яркий метеор, сияющий пока горю…
– Чьи это слова?
– Мои. – Парень потягивается. От бури эмоций, разразившейся при воспоминании об общении с критиками, не осталось и следа. – А почему ты не спрашиваешь о своем деле? Передумала сбегать от перспективного жениха?
– Нет, что ты! Я боялась, что тебе сейчас не до меня.
– Глупости! У меня для тебя есть новости. Я договорился на счет номера, но поселить тебя там бесплатно они отказались, зато предложили хорошую скидку.
– Я подозреваю, что отец даст мне совсем немного денег, чтобы я оказалась в финансовой зависимости от Шнайдера, – грустно вздыхает Вероника.
Зигфрид нехотя встает с гамака, не говоря ни слова, проходит в другую комнату, а вернувшись, протягивает девушке несколько крупных купюр.
– Это тебе за позирование, – поясняет он.
– Мы договаривались на меньшую сумму.
– Вера,