Расшифровка. Май Цзя
все равно – иссяк так иссяк: они почитали науку, стремились познать истину, не мечтали о богатстве и роскоши, и их мало волновало, хорошие или скверные времена переживает семейное дело и растет ли прибыль.
В последние десять лет упадок семьи Жун стал еще заметнее, и, хотя никто не говорил в открытую о причине, она висела у всех на виду, прямо на главных воротах – табличка с четырьмя крупными золотыми иероглифами: «ЗА ПОМОЩЬ СЕВЕРНОМУ ПОХОДУ»[4]. А появилась табличка так: когда войска Северного похода дошли до города Ч., старик Лилли, увидев, как его студенты выходят на улицы, чтобы собрать для армии пожертвования, был до того растроган, что тем же вечером вернулся в Тунчжэнь, продал унаследованную от предков пристань и половину лавок на торговой улице, купил оружие, боеприпасы, погрузил их на корабль и отправил на подмогу армии. За этот поступок ему пожаловали табличку, и семья Жун обрела репутацию патриотов. Однако вскоре Национальное правительство объявило автора каллиграфической надписи на табличке, знаменитого военачальника, преступником в розыске. Табличка изрядно потускнела. Позже по приказу правительства была изготовлена новая табличка, с теми же золотыми иероглифами, но уже в другом исполнении. Семье Жун велели снять старую и повесить на ее место новую. Старик Лилли наотрез отказался. Так у Жунов возникли разногласия с правительством, после чего о процветании семейного дела можно было, конечно, забыть. Но, несмотря ни на что, табличка продолжала висеть на прежнем месте. Старик Лилли заявил: пока он жив, никто не посмеет ее снять.
Семье оставалось лишь вновь и вновь покоряться невзгодам.
Усадьба Жунов, прежде шумная, многолюдная, где молодежь и старики, мужчины и женщины, хозяева и слуги жили бок о бок, теперь опустела, затихла, стариков стало гораздо больше, чем молодых, женщин больше, чем мужчин, слуг больше, чем хозяев, словом, в доме «нарушилось равновесие инь и ян, и человек не в ладах с небом». С тех пор, как обитатели дома, особенно юные и шумные, разъехались, двор казался большим и голым, птицы вили на деревьях гнезда, пауки плели у дверей паутину, тропы зарастали травой, куры померли, декоративные горки превратились в настоящие холмы, сад одичал, задний двор уподобился лабиринту. Когда-то дом Жунов был изящным эссе, глубоким и стилистически отточенным, теперь же он представлял собой небрежный черновик, местами очень удачный, но требующий тщательной редактуры. Однако это место как нельзя лучше подходило для того, чтобы спрятать несчастную безымянную девку.
Но сперва Лилли-младшему предстояло убедить старшего брата и его жену принять гостью. Из седьмого поколения Жунов в живых остался один старик Лилли, и тот жил в другом городе; полноправными хозяевами дома считались старший сын Лилли с женой. Брат, человек в годах, оглохший, после инсульта не вставал с постели, и фактически влияния у него было не больше, чем у говорящей мебели, вся власть давно перешла в руки жены. Если беременная и правда вынашивала отродье
Поход Национально-революционной армии Китая (под руководством Чан Кайши), целью которого было объединение страны под властью Гоминьдана – «Национальной партии» (1926–1928 гг.).