Сеульская история любви. Татьяна Ткачук
едва держался на ногах. И я опять ужаснулась в душе – как еще с мокрой, скользкой лестницы не свалился?!
Я схватила его за рукав худи и втащила внутрь. От рывка он не удержался и почти повис на мне и снова повторил с блаженной улыбкой:
– Менеджер…
– Господи! Как ты здесь оказался?!
– Я… п-пришёл…
– Я вижу, что пришел, – пробормотала я, приобняв его одной рукой (тонкая хлопковая сорочка мгновенно промокла на груди и животе), и заперла дверь на замок.
С него текло ручьями, но я решила пока не обращать на это внимания. Почувствовала, как парень тяжелеет у меня на плечах, потащила его в комнату и сгрузила на диван. Он рухнул безвольным кулем и откинул голову на спинку дивана. Глаза уже были закрыты. Похоже, вырубился. Ох уж эти корейцы! Вообще пить не умеют!
Но нужно раздеть его, а то он весь диван намочит. Да и оставаться в мокрой одежде на ночь нельзя. Это будет счастьем, если он не простудится после своих прогулок под дождем.
– Юн! Не спи! Нужно раздеться! – негромко позвала я.
Но он уже капитально спал – брови то хмурились, то страдальчески выгибались, ресницы трепетали. Бледное лицо до сих пор было мокрым.
Так, потом будешь разглядывать! – одернула я себя и взяла его за руку, освобождая от рукава. Потом другую, потом через голову стащила худи и сбросила на пол. На нем была серая футболка – тоже вся мокрая. На груди красовалась надпись «Star!» Я хмыкнула и сняла ее. Бросила вслед за худи. Парень что-то невнятно пробормотал, но не проснулся.
Так, надо снять джинсы. Но сначала кроссовки, в которых тоже хлюпала вода. Надо будет и в них натолкать бумаги. Стянула мокрые – хоть выжимай! – носки. Теперь джинсы…Я потянулась рукой к замку, но замерла – хм, как я буду его раздевать-то?! А потом мысленно дала себе подзатыльник. Ты что – семнадцатилетняя девица, что ли? И мужиков раньше не видела? У тебя ж и муж был, и сына растила… И то правда! Чего я там не видела?! – фыркнула я и решительно расстегнула джинсы и потянула их вниз. Мокрые штаны сопротивлялись, не хотели расставаться с хозяином. Но я все-таки выиграла в этой схватке. И скоро юноша остался в одних белых боксерах, которые не оставляли никакого простора для фантазии. Ну, в смысле, прекрасно обрисовывали все его «прелести». От одного неосторожного взгляда на это «достоинство» лицо мое запылало. Тьфу ты! Вот же гадство! Как девчонка сопливая, право слово!
Я резво вскочила на ноги и бросилась к кровати. Сдернула с нее одеяло и вернулась к дивану. Юн Ги сидел в прежней позе, и я подумала, что к утру шея у него окончательно затечет. Подошла, укрыла его одеялом и осторожно опустила голову парня на небольшую подушку, которая так и жила у меня на диване. Он шумно вздохнул, но продолжал спать. Я подняла с пола его ноги и тоже положила на диван. Стопы были ледяными. Вот же паршивец! Не дай бог, простынет! Пошла к своему комоду, вынула оттуда сухие носки и с трудом натянула их на ноги парня – все-таки размерчик-то у меня поменьше будет!
Подоткнула одеяло с боков, создавая подобие некоего кокона, и со вздохом