Карибский кризис. Константин Макар
официально,
всё-таки ужин на яхте,
то есть почти дома.
Платья?
Три вечерних:
белое,
чёрное,
красное.
Зачем столько?
Разве это много?!
Нет!
И вечерние платья не годятся —
публики не будет.
Деловой ужин тет-а-тет —
это не вечеринка,
не приём
и не свидание,
получится,
слишком вычурно.
«Господи, что же надеть-то?!!
Совершенно нечего надеть!!!
Стоп!
Глупая!
Кто ж от тряпок-то пляшет?!
Что это будет?
Для меня деловой ужин.
А для него?»
Ольга отошла от кровати, на которой разложила вещи, села в кресло и опять задумалась. И мысли её на сей раз приняли совсем иное направление: «Да он сейчас руки от удовольствия потирает! Сидит, негодяй, и посмеивается, представляя, как я тут идиоткой скачу по номеру и не знаю, что надеть! Рефлексивное управление называется! Господи, а ведь отпаривать и гладить ещё! Слава Богу, утюжок прихватила! Ладно-ладно, умная девочка! Не отвлекайся! Соображай, раз такая умная! Итак…»
Когда Солнце уже более часа как упало в море, а набережная с высоты птичьего полёта напоминала раскалённую и истекающую огнем и искрами подкову, Ольга выпорхнула из отеля. На ней был белый прогулочный костюм, стилизованный под морскую форму. Приколотая серебряной булавкой шляпка, наподобие тех, что носят французские моряки (волосы она заплела в косу и, переломив её надвое, закрепила второй серебряной булавкой), шёлковые блуза с якорями на погончиках и юбка-плиссе длинны миди. На груди висел скромный серебряный медальон, сочетавшийся по стилю с булавками на голове. При каждом шаге юбка меняла цвет с голубого на почти белый и обратно.
Она шла по набережной
уверенной походкой,
сосредоточенная
и ЗЛАЯ от голода.
А набережная была превращена в непрерывающуюся цепь кафе и ресторанов. По вечерам хозяева их выставляли столики и стулья от дверей до самого парапета. Некоторые прихватывали и пирсы – уж слишком много собралось в порту дайверов на каникулы. Где кончается одно заведение и начинается другое, можно было определить по скатертям или их отсутствию, подставкам для свечей и униформе официантов. То тут, то там, чуть в стороне от столиков, размывали жаром воздух барбекюшницы. Около них в колпаках самых различных фасонов колдовали повара.
Какие куски мяса доходили на живом огне!
А какая рыба!
А запахи!
Одуреть можно,
если неплотно перекусила последний раз в полдень,
и с тех пор успела
наплаваться,
навозиться с тяжёлым снаряжением,
принять душ,
а потом два часа,
как вентилятор,
крутилась,
собираясь на этот непонятно как образовавшийся ужин!
Отдыхающая публика уже частью устроилась за столиками, а частью прогуливалась, выбирая, где задержаться и провести вечер. В основном это были парни