Мои ночные забавы. Роман Черкашин
Кавказ суровый,
Объятый пламенем войны,
Роднее стал того мне дома,
Где Родины росли сыны.
Там зарабатывают званья,
Кто к трону ближе всех стоит,
А здесь у нас своё призванье:
Убей, иль будешь сам убит.
В бою на горские кинжалы,
Мы шли в атаку, не боясь,
Вода от крови закипала,
Из ран бежала что, дымясь!
И думал я в пылу сражений:
«Не дай остаться с костылём,
Для тела хватит мне лишений»…
А впрочем, хватит о былом.
Теперь мой друг и мой соперник,
Души метанья оборвал,
Своею пулей в час вечерний,
Мне грудь навылет разорвал.
Я под горой Машук убитый,
Горячей кровью истекал,
Дождём холодным был обмытый
Мой хладный труп…Я не стенал.
Могила ждёт без отпеваний,
Креста не будет надо мной,
Пришёл конец повествований,
Я умер… Но в стихах – живой!
Моему другу, что так рано и неожиданно ушёл на вечную охоту…..
Другу
Друг ушёл сегодня на рассвете,
Отмурчал своё и отыграл,
Больше не погладит шёрстку ветер,
В час, когда из дома выбегал.
Не посмотрит взглядом золотистым,
Тем, что душу видел мне насквозь,
У него теперь другая пристань,
И я плачу, и не стыдно слёз.
Не попросит поиграть под вечер,
А с утра не требует пожрать –
Был на редкость друг мой человечен –
На кровать ко мне ложился спать.
Ластился, ворчал, вовсю мурлыкал,
Он считал, что все вокруг друзья,
Вёл себя порою, как владыка,
А я был, как будто бы слуга.
И тогда немного мы ругались,
И ты гордый ночь на кресле спал,
А потом мы вновь с тобой игрались,
А теперь без сил мой друг упал.
Ты на радуге меня дождёшься,
Не один меня там будешь ждать,
Те друзья, с кем в жизни я расстался,
Ждут, когда пойдём по ней гулять.
Пробежим весёлою толпою,
На руках кого-то подержу,
Кинем взгляд тогда в своё былое,
Шёрстку вашу в ласки погружу.
Но ещё здесь задержусь немного,
Вы простите там меня, друзья,
Для себя я не хочу иного,
Вы мои родные, вы – семья.
Хотелось что-то создать в стиле Блока получилось, нет, не мне судить…
Рассказ
Да, готовлюсь, я долго готовлюсь,
Но и всё же поведаю вам,
Про любовь, про улыбки и взгляды,
И что в жизнях печальный финал.
Он крутился под куполом цирка,
По канату над пропастью шёл,
Согревала его та улыбка,
Что когда-то средь зала нашёл.
Те глаза василькового цвета,
Что смотрели с волненьем туда,
Где под куполом пел он куплеты,
Где достать не могла суета.
И когда вниз спускался