Одной нитью связаны. Тата Златова
бросает своего ребенка на произвол судьбы, не отдает его в детдом, он будет расти в хорошей семье, сможет получить отличное образование, осуществить все свои стремления…
Именно это и объяснила Ксюша подруге, добавив:
– Мне заплатят хорошую сумму, которую я потрачу на лечение Матвея. Не на себя, не на свои прихоти, а на него. Чтобы он остался жив.
– Ну что ты оправдываешься? Я все понимаю… – Регина через стол протянула руку и стиснула ее пальцы. – Пусть все получится. Можешь на меня рассчитывать.
– Спасибо! – Ксюша улыбнулась и почувствовала, как к глазам подступили слезы.
Клавдия настояла, чтобы Ксюша жила отдельно. На все ее возражения отвечала так: «Мало ли, вдруг твоя подруга будет сюда кого-то приводить. Я же не знаю, с кем она якшается. А еще у нее наверняка есть вредные привычки. Зачем мне лишний раз волноваться и думать, не навредят ли моему ребенку. Нет, все, я все решила и уже подыскала тебе квартиру. Завтра же переезжаешь! Егор поможет перевезти вещи».
Регина очень удивилась ее внезапному переезду. Тогда Ксюша еще не была готова рассказать ей правду. Сказала просто, что так сложились обстоятельства и что потом все объяснит. Решение, мол, спонтанное и не ее. Регина обиделась. И вот, спустя несколько месяцев, им наконец удалось поговорить. К счастью, подруга оттаяла и поняла ее. Хоть в душе и против всего этого, все равно готова поддержать. Чему Ксюша безумно обрадовалась.
– Но мне все равно за тебя неспокойно, – вздохнула Регина. – Я же тебя знаю. Ты не сможешь забыть ребенка. Вот так взять и отпустить. Привяжешься ведь. Что тогда делать будешь?
Ксюша не ответила. Но слова полоснули сердце, просто ударили под дых. Она старалась не думать об этом. Ну правда, что она сможет дать ребенку? До переезда в столицу ютилась в небольшом деревенском домишке вместе с родителями, братом и малышкой на руках. Уехала в поисках лучшей жизни, с надеждой, что дочка скоро тоже переберется сюда и наконец все более-менее наладится. И вроде бы начало налаживаться… Пока брату не понадобилась операция. Вот и ввязалась во всю эту историю.
Сейчас, наверное, она в очередной раз искала оправдания, потому что сердце начинало колотиться, когда представляла, как отдаст кроху в чужие руки. А Регина, пусть и не нарочно, но разбередила раны. Нет, сковырнула их будто ржавым гвоздем, так что болеть будет долго…
– Ладно, мне пора, – тихо пролепетала и, отставив кружку с недопитым чаем, поднялась. В кафе вдруг стало невыносимо душно, руки вспотели, на лбу выступила испарина.
– Прости, не хотела задеть, – спохватилась подруга, – просто волнуюсь. Не знаю, как себя вести, что говорить… Такое деликатное дело. В общем, если что – обращайся.
– Ты точно не обижаешься?
– Мне не на что обижаться.
– Спасибо тебе, – крепко обняла ее и направилась к выходу. А у самой слезы на глазах. Вытирала их с остервенением, понимая, что обратной дороги нет. Уже подписала все бумаги. Родит через полгода, получит остаток гонорара, и вычеркнет этот отрезок из жизни.
Только