Смертоносная зона. Остросюжетный детектив. Лидия Гладышевская
грех не выпить. А под севрюжку холодная водочка замечательно пойдет, и головную боль как рукой снимет.
– Ну, разве что чуть-чуть.
И Вера «маханула» сначала под севрюжку, потом под икорку, затем еще под что-то, чего она уже не помнила. Услужливый директор подкладывал ей в тарелку то какой-нибудь салатик, то паштет, то мясную нарезку. И без конца подливал. Какой милый! А какую чудесную речь сказал про ее Алексея. И про реформы тоже. Чудесная речь. Надо его как-то отбл…, отблагодарить.
Она повернула к директору свое не в меру раскрасневшееся лицо и… и… икнула. Хотела извиниться и под шумок незаметно улизнуть в туалет, чтобы привести себя в порядок, но в этот момент руководитель поднялся со своего места с рюмкой в руке и оглушительно взревел на весь зал:
– А теперь, друзья, минуточку внимания! У меня есть тост. За преданную спутницу жизни нашего юбиляра, этого замечательного, я не побоюсь сказать, святого человека, и за его веру. За Веру! За Веру Прокофьевну!
Гости мгновенно затихли и перестали жевать. Потом раздались дружные хлопки. Кое-кто из мужчин выпил за верную подругу стоя, по-гусарски. Алексей тоже встал и поцеловал жене руку. Оркестр бодро грянул «Летящей походкой ты вышла из мая», и у Веры навернулись на глаза глупые пьяные слезы. Алексей их осторожно промакивал, пока никто не видит, и нежно шептал на ухо
– Потерпи, потерпи, родная.
Затем они танцевали под их любимый «Сиреневый туман», и Вера снова растроганно шмыгала носом. Вернувшись за стол, она опять что-то пила, не чувствуя ни запаха, ни вкуса.
– Вера, Вера Прокофьевна, я украду у вас мужа на несколько минут? – послышался чей-то настойчивый голос.
Она молча кивнула. Дальше этот кто-то обращался уже не к ней, и слова доносились, будто сквозь плотную завесу.
– Алексей Иванович, московские гости нагрянули. Давно мечтают с вами познакомиться. Вы у нас, можно сказать, звезда, местная знаменитость.
– Какая звезда?! С ума сошли! – сопротивлялся супруг.
– Все равно, неудобно людям отказывать. Из самой столицы приехали. Богатые бизнесмены. Реформами вашими интересуются. Пройдемте, пожалуйста, в отдельный кабинет. Там тихо, можно спокойно побеседовать. А ты Семеныч, развлеки пока даму.
Во время танца неизвестный Вере Семеныч беспрестанно сбивался с ритма и наступал на ноги. Было больно, но она терпела и стойко сносила «ухаживания». По всей вероятности, ее собственные ноги тоже выделывали кренделя, так как неуклюжий партнер пару раз взвизгнул и что-то весьма неучтиво сказал про старые мозоли. А еще он говорил какие-то пошлости, почему-то заглядывал в вырез платья и прижимался. Его взмокшие ладони скользили по ее спине.
Вера не возмущалась, а только глупо посмеивалась. Видели бы ее сейчас девчонки из антикварного салона… Начальница-искусствовед, интеллигентная женщина – и в зюзю…
– Люди, ау…, где вы? Я люблю вас всех… – Слышь, как тебя, Се… Степаныч,