Отдел убийств: год на смертельных улицах. Дэвид Саймон
удаляются в Резервуар-Хилл, и скоро на всех улицах и переулках от Норт-авеню до Друид-Парк-Лейк-драйв кишат патрульные машины и «кавалеры» без опознавательных знаков.
Оперативники в штатском почти весь вечер дрючат барыг на Уайтлок и Брукфилд, уезжают, через час возвращаются и дрючат еще. Патрульные машины Центрального района катаются по всем задворкам и требуют предъявить документы у каждого, кто попадется рядом с Ньюингтон-авеню. Пешие патрули зачищают углы Уайтлок-стрит от Ютоу до Кэллоу, допрашивая любые подозрительные лица.
Впечатляющая демонстрация силы, успокаивающая тех в районе, кому нужно успокоиться. И все же это преступление не торговцев кокаином, героиновых наркоманов, мошенников или проституток. Это совершил один человек, без посторонней помощи, под покровом ночи. Даже когда их гонят с насиженных углов, пацаны с Уайтлок-стрит говорят что-нибудь вроде:
– Надеюсь, вы словите эту мразь, мужики.
– Найдите гада.
– Заприте эту падлу.
На один февральский вечер уличный кодекс забыт, и дилеры с нариками охотно делятся с полицией всем, что знают: в основном – ерундой, часто – нечленораздельной. На самом деле маневры в Резервуар-Хилле вызваны не расследованием, а территориальным императивом – чтобы побряцать оружием. Они заявляют жителям одной улицы в обшарпанных измученных трущобах, что смерть Латонии Уоллес выделили с первых же минут и возвысили над обычными грешками и пороками. Балтиморский политический департамент, включая отдел убийств, наведет порядок на Ньюингтон-авеню.
Но, несмотря на все раздувание щек и воинственность, проявленные в первую ночь после обнаружения Латонии Уоллес, на улицах и переулках Резервуар-Хилла царит не менее сильная противоположная атмосфера – какая-то чужеродная, неестественная.
Первым это чувствует Черути, когда делает всего два шага от «кавалера» на Уайтлок – и какой-то лох пытается толкнуть ему героин. Потом это затрагивает и Эдди Брауна, когда тот зашел в корейскую забегаловку на Брукфилд за сигаретами, но столкнулся с пьяным в дым забулдыгой с выпученными глазами, пытавшимся вытолкать детектива взашей.
– Иди ты на фиг, – рычит Браун, швыряя алкоголика на тротуар. – Из ума выжил?
А через полчаса этот дух снова дает о себе знать целой машине детективов, приехавших на задворки Ньюингтон-авеню, чтобы в последний раз глянуть на место происшествия. Когда машина крадется по замусоренному переулку, свет фар падает на крысу размером с собачонку.
– Господи, – говорит Эдди Браун, выходя из машины. – Вы только гляньте, какого она размера.
Из неприметной машины высыпают остальные детективы. Черути подбирает обломок кирпича и запускает через полквартала, промазав мимо крысы на пару метров. Зверь невозмутимо таращится на «шевроле», потом убредает по переулку и там припирает к стенке из бетонных блоков большую черно-белую дворовую кошку.
Эдди Браун в шоке.
– Нет,