История образования и педагогической мысли. Вардан Григорьевич Торосян
русскоязычного населения в Прибалтике, насильственно присоединенной к СССР в 1940-м году. Это тоже урок истории. При этом дикая форма таких действий, осуждаемая во всем мире, носит очевидные черты воспитанного «советским» менталитетом «поиска врага». И это тоже урок истории. Характерно, что когда в конце 80-х г.г. начал трещать по швам незыблемый, казалось, Советский Союз, делегат Литвы на Съезде Верховного Совета СССР сказал очень знаменательные слова: «Мы не за выход из СССР, а за такой СССР, в котором бы хотелось оставаться». В таком СССР не захотела остаться даже Россия, создавшая «союз нерушимый республик свободных». В итоге, когда вся Европа отменяет государственные границы и даже национальные валюты, мы отгораживаемся пограничными и таможенными барьерами даже между различными областями – «удельными княжествами». И это тоже – урок истории.
Другое дело, что огромный разрушительный потенциал был заложен в казенном характере советского воспитания, лживости направляющей его идеологии (чего стоил «Моральный кодекс строителя коммунизма», который, наряду с материалами партийных съездов, зубрили во всех школах и вузах!). Эта лживость, особенно наглядно проявившаяся в годы «перестройки», внезапно наступивший экономический крах, заставивший лихорадочно «тянуть одеяло на себя», не менее лихорадочное стремление оттолкнуть свое прошлое, отмежеваться от него, сделали свое дело. И это тоже было результатом «советского» воспитания: «Весь мир насилия мы разрушим – до основания, а затем – мы наш, мы новый мир построим. Кто был ничем, тот станет всем». Ломать – не строить. В первые годы «перестройки» многие люди искренне верили, а другие ловко этим манипулировали, многие сделали политическую карьеру, крупно поживились на массовом заблуждении, что надо ускорить развал прогнившей системы, еще раз начать с нуля. На этом фоне особенно фальшиво выглядели фразы о выполнении «интернационального долга», когда гробы советских солдат, погибших в Афганистане, под циничным названием «Груз № 200» в «Черных тюльпанах» прибывали на охваченную экономическим и культурным кризисом, межнациональными столкновениями Родину. В этой обстановке с особой остротой всплыло (также умело подогреваясь), что под вывеской интернационализма подавлялись национальные культуры, традиции и языки. Казенными воспитательными мерами теперь дела не выправить. Потребуется несколько поколений спокойной, созидательной жизни, чтобы поднять то, что рухнуло в одночасье.
Сейчас много говорят о задачах национального образования, на местах проводятся «научно-практические конференции» по региональному, краевому, областному образованию. При этом, однако, речь идет чаще всего не о специфике выполнения общих задач в конкретных региональных условиях (национальный состав, исторические традиции, географические, климатические, экономические особенности региона), а чуть ли не о региональной философии образования.
Сущность национального образования
Вопрос