Происшествие в гостинице «Летучий Дракон». Призраки Крайтонского аббатства. Эрнест Ролле
мог.
– Если вы намерены послушаться меня, – сказал он: – то оставьте ваши деньги в банке, где они лежат. Не рискуйте ни одним луидором в игорном доме. В тот вечер, когда я отправился сорвать банк, я проиграл от семи до восьми тысяч фунтов на ваши английские деньги, а мое следующее похождение разорило бы меня вконец. Я добился входа в один из частных игорных домов мнимых аристократов, если б меня не спас вовремя один благородный человек, к которому я по сию пору питаю величайшее уважение и дружбу. По странной случайности он в настоящую минуту в этой гостинице. Я узнал его камердинера и навестил его в занятом им номере. Он – всё тот же честный, добрый и благородный человек, каким я прежде знавал его. Не живи он теперь в таком строгом уединении, я счел бы своим долгом представить вас ему. Лет пятнадцать назад он был самым надёжным руководителем, на которого можно положиться. Я говорю о графе де-Сент-Алире. Он потомок очень древнего рода и проникнут честью до мозга костей; к тому же это умнейший человек на свете, за исключением одной особенности…
– А какова эта особенность? – спросил я нерешительно, в высшей степени заинтересованный.
– Она состоит в том, что он женился на прелестном создании, по крайней мере лет на сорок пять моложе его, и теперь он, разумеется, отчаянно ревнив, хотя без малейшего повода, насколько я могу судить.
– Так графиня…
– Графиня, я полагаю, во всех отношениях достойна такого отличного мужа, – ответил он отчасти сухо.
– Я слышал пение сегодня; может быть, это пела она?
– О! она очень талантлива.
Водворилось минутное молчание.
– Я не должен терять вас из вида, – продолжал он – мне не хотелось бы, чтоб при первой же вашей встрече с моим другом, лордом Р—, вам пришлось сообщать ему, что вас общипали в Париже. Подобный вам богатый англичанин, с громадным капиталом у банкира, молодой, весёлый и щедрый, тотчас будет окружен в нашей столице тысячью гарпий и других пиявок; всё это жаждущее поживы население накинется на вас и будет бороться между собой, кто скорее овладеет вами и поглотит целиком.
В эту минуту я почувствовал толчок локтем моего соседа справа. Повернувшись на стуле, он, должно быть, нечаянно задел меня.
– Клянусь честью солдата, ни у кого из присутствующих рана на теле не заживёт так быстро, как у меня!
Произнесли эти слова грубым и громовым голосом. Я чуть не подпрыгнул на стуле и оглянулся; возле меня сидел офицер, большое и бледное лицо которого испугало меня на дворе. Он с какою-то свирепостью утер себе рот, осушив стакан красного вина, и заговорил опять:
– Ни у кого, доложу я вам! Это не кровь, это живая вода. Не говоря о росте, мышцах, ширине кости и кулаке, не говоря уже о безобразии – клянусь всеми духами преисподней, я с голыми руками сцепился бы со львом, выбил бы ему зубы и засек бы его до смерти его собственным хвостом – не говоря уже, повторяю, обо всех вышепересчисленных качествах, которыми я обладаю воочию, я стою шести человек на войне из-за одного свойства