Хозяин драконьей гряды. Алина Углицкая
обхватить себя за щеки и взвыть.
Мало того, что не помню, как умудрилась выйти замуж, выходить девять месяцев и родить, так еще и попала в какое-то средневековье!
Повитуха, целители. Ванна на бронзовых ножках. И нянька! У меня! Великовозрастной девицы двадцати трех лет от роду!
Откуда взялась?!
Подчиняясь внезапному озарению, я прохрипела:
– Зеркало! Поверни ко мне зеркало!
– Госпожа, давайте я вас хоть оботру.
– Нет! Сейчас же!
И сама испугалась командных ноток, прозвучавших в моем голосе.
Нянька развернула в мою сторону тяжелое псише. Протерла пар передником и застыла, неодобрительно глядя на меня.
А я подалась вперед, к зеркалу, чувствуя, как внутри что-то съеживается. Сжимается, покрывается изморозью… Наверное, душа.
Гладкое стекло, покрытое капельками влаги, отразило меня… И не меня.
Нет, определенно что-то знакомое было. Но я действительно стала полнее, килограммов семь точно набрала. Спишем их на беременность.
Мой аккуратный второй размер расползся до четвертого с плюсом. Но это было не все.
Я поднялась, чтобы увидеть себя во весь рост.
Можно поправиться или похудеть, отрастить грудь и попу… Но нельзя изменить тип фигуры! У меня от природы фигура «прямоугольник», мальчишеская. Кости тонкие, попка с кулачок. Ребра светятся, а талии нет.
А теперь… Теперь на меня смотрела женщина в самом соку. Идеальные «песочные часы» с роскошной грудью и бедрами, а ещё отлично просматривалась узкая талия, чуть подпорченная обмякшим животом.
Как во сне, я коснулась лица. Отражение в зеркале повторило мой жест.
На меня смотрел мой ночной кошмар.
Черные волосы, черные брови, черные ресницы, выбеленная до синевы кожа без единого признака румянца или веснушек…
– Я… покрасилась? – пролепетала, хватаясь за голову.
Волосы были тщательно зачесаны и уложены вокруг головы. Ни одной прядки не выбивалось из этой прически, поэтому я сразу не заметила изменений. Да и не до этого было.
– Так давно уже, госпожа! Разве не помните? Матушка настояла. Негоже благородной девице бегать рыжей, как деревенщина.
– Благородной… девице… – повторила я эхом.
Внутри все покрылось льдом.
Мои прекрасные волосы! Мой потрясающий золотисто-медовый оттенок, которым я так гордилась! Который лелеяла!
Верно, я была не в себе, когда покрасила их в этот ужасный черный цвет!
На моем лице отразились эмоции, и нянька побледнела. Подхватила кусок полотна с бахромой на концах и накинула на меня. Закутала, как ребенка, буквально спеленывая, запричитала:
– Госпожа, вам нельзя волноваться. Сейчас я вас оботру, вот так. Рубашечку свежую. Помните ее? Матушка ваша прислала в том году, как раз на годовщину свадьбы с лаэрдом. А теперь идемте в постельку. Осторожно, не оступитесь.
Матушка? Сомневаюсь, что она могла прислать мне такое! Только не моя мать.
Нянька усадила меня на кровать. Но вместо того, чтобы лечь, я вцепилась в нее:
– Что