Кормилица по контракту. Татьяна Бочарова
подтверждение ее мыслей на следующей странице располагалось фото симпатичного молодого человека с курчавой шевелюрой и папиросой в зубах. Внизу карточки шла надпись витиеватым затейливым шрифтом: «Милой Женечке на вечную память от Георгия Р.».
Валя с детским любопытством принялась воображать, кто же такой был этот Георгий Р. Может быть, теткин муж, который потом ушел, бросил ее? Верно, с тех пор она и стала такая злющая – неудача в любви хоть кого сделает стервой. Интересно, а детей у них не было?
Валя хотела было перевернуть еще страничку, как вдруг из прихожей послышался звук отпираемого замка. Она вздрогнула от неожиданности и, точно воришка, поспешно захлопнула альбом.
– К-кто там? – оглушительно гаркнул Петруша.
– Свои, успокойся, – ворчливо произнес голос Евгении Гавриловны, и тотчас она сама появилась на пороге комнаты.
При виде растерянной Вали с альбомом в руках ее лицо, и без того длинное и узкое, вытянулось еще больше.
– Это еще что за фокусы? – сурово проговорила тетка и, шагнув к девушке, резким движением выхватила у нее альбом. – Я, значит, за порог, а ты по чужим ящикам шастать? Нечего сказать, пригрела змею!
– Да я… я только посмотреть, – виновато прошептала Валя, – просто так, скуки ради. Там же ничего секретного.
– Почем ты знаешь, что ничего? – не унималась Евгения Гавриловна. – Ишь, молодежь! Не воспитывают вас нынче, все дозволено. Скоро и воровать разрешат, и грабить средь бела дня.
– Вор-ры, вор-ры! – радостно подхватил знакомое слово попугай.
– Цыц, ты, оглашенный, – шикнула на него Евгения Гавриловна и, назидательно погрозив Вале длинным узловатым пальцем, проговорила: – Гляди у меня: замечу еще что в этом роде, сразу выгоню вон. Ясно?
– Зачем вы так? – не выдержала Валя. – Разве я украсть хотела? И так вас долго не стесню, скоро уеду.
– Куда это ты уедешь? – колко поинтересовалась тетка.
– Комнату сниму, – уже с явным вызовом проговорила Валя. – Я на работу устроилась.
– На какую такую работу? – Евгения Гавриловна недоверчиво сощурилась. – Ты, девка, ври, да не завирайся.
– Делать мне нечего, как врать. – Она небрежно повела плечиком. – Я с завтрашнего дня в супермаркете работаю. На колбасе.
– На чем? – изумилась тетка.
– На колбасе! – отрезала Валя, подумала секунду и прибавила с гордостью: – В универсаме «Надежда». Слышали, надеюсь, о таком?
– Слыхала, – слегка порастеряв пыл, проговорила Евгения Гавриловна. – Что ж, тебя верно туда взяли?
– Верно.
– Прямо так, с улицы?
– А что, по-вашему, кастинг надо было пройти? – съязвила Валя. – Это, чай, не «Фабрика звезд», а гастроном!
– Погоди ты, не насмешничай, – отмахнулась тетка и, сунув альбом с фотографиями на место, тяжело села на диван, – по порядку давай, что да как.
Валя почувствовала, что больше не сердится на нее. Ей захотелось поделиться, чтобы ее выслушали и похвалили за принятое