Я дрался на Т-34. Третья книга. Артем Драбкин
горит. Я такой – отряхнулся, бежать надо. Куда? В тыл к себе, куда…
– Что помогло выполнить задачу?
Во-первых, у меня хорошие хлопцы были. Во-вторых, я сам отлично стрелял из пушки. Первый, в крайнем случае второй снаряд всегда клал в цель. Ну и в карте я отлично разбирался. В основном у меня карты были немецкие. Потому что наши карты были с большими ошибками. Так что я только немецкой картой пользовался, которая всегда была за пазухой. Планшетку я не носил – мешает в танке.
– Как узнали, что присвоили звание?
В газетах приказы печатали. Такой был сабантуй… Меня заставили выпить. Первый раз пьяный был.
– В тот рейд под Тернополем вы пошли на Т-34. Как вам Т-34 по сравнению с «Валентайном»?
Никакого сравнения. «Валентайн» – это средний танк легкого пошива. Пушка стояла 40-миллиметровая. Снарядики к ней были только бронебойные, осколочных не было. Т-34 – это уже внушительный танк, и пушка там сначала 76-миллиметровая стояла, а потом нам поставили пушку Петрова, зенитную 85-миллиметровую, и дали ей подкалиберный снаряд. Мы тогда уже гарцевали – подкалиберный снаряд прошивал и «Тигра». Но у «Валентайна» броня более вязкая – при попадании снаряда осколков меньше дает, чем у Т-34.
– А по комфорту?
По комфорту? У них – как ресторан… Но нам же воевать надо…
– Вместе с танками приходили подарки, одежда?
Ничего не было. Только иногда, знаете, когда танки придут, пушку от смазки чистили, то там внутри находили бутылочки коньяка или виски. Так нам давали американские ботинки, консервы.
– Как с кормежкой на фронте было?
Мы не голодали. В роте был старшина Сарайкин, у которого была хозяйственная машина, кухня. Вообще-то она на батальон положена, но у меня усиленная рота была: 11 танков, четыре самоходных установки и рота автоматчиков. Ну что, война есть война… Смотришь, поросенок бегает. Шпок его! На трансмиссию затащишь, а потом где-то там костер разведут. Отрезал от него кусок, на костре подпек – хорошо. Когда человек полуголодный, он злее становится. Он так и ищет кого-нибудь прибить.
– Водку давали?
Давали. Но я старшине Сарайкину приказывал, чтобы он командирам взводов Новосельцеву Павлу Леонтьевичу и Буженову Алексею Васильевичу, любителям выпить, водку не давал. Сказал им:
– Хлопцы, если, не дай бог, вам башку пьяным отобьют, что я должен вашим матерям писать? Геройски погиб пьяный? Поэтому пить будете только вечером.
Зимой 100 грамм, оно не влияет, но надо же и закуску. А где ее возьмешь? Она еще бегает, летает, ее надо прибить, потом пожарить. А где?
Такой еще случай помню – под Воронежем, в Старой Ягоде стояли. Танки закопали. Повар поставил закваску для щей между печкой и стеной, накрыл тряпкой. А мышей до черта было. Они полезли по этой тряпке и все – в закваску! Повар не посмотрел и сварил. Нам втемную дали, мы сожрали все и ушли, а Михалцов Василий Гаврилович, зампотех наш, интеллигентный такой, даже