Пират ее величества. Как Фрэнсис Дрейк помог Елизавете I создать Британскую империю. Лоуренс Бергрин
отличались от европейских. «Богатства, которыми мы наслаждаемся в Европе и где-либо еще, – золото, драгоценные камни, жемчуг и многие другие – для них не имеют никакого значения. И хотя все эти богатства имеются у них в их землях, они не прилагают никаких усилий, чтобы овладеть ими, и не ценят их». Вместо этого они ценили «разноцветные птичьи перья», «бусы из рыбьих костей», а также «белые и зеленые камешки», которые вставляли в свои щеки, губы и уши. Они очень щедры «и чрезвычайно редко когда в чем-нибудь вам отказывают, но не стесняются попросить что-либо у вас, если чувствуют, что между вами и ими установились дружеские взаимоотношения».
Один их обычай привел европейцев в ужас. «Они поедают всех врагов, которых убивают или берут в плен, женщины наряду с мужчинами, с такой свирепостью, что даже говорить об этом кажется ужасным».
При всем этом Веспуччи был работорговцем. Он хвастал, что 15 октября 1498 года его корабли вернулись в Кадис (Испания) с 222 рабами, где они «были хорошо встречены и продали наших рабов».
Слава Веспуччи со временем померкла бы, если бы не одна причуда судьбы. Новый Свет могли назвать Колумбией в честь самого прославленного и печально известного исследователя этого континента (к тому же считавшего, что он приплыл в Индию). Но в 1507 г., через год после смерти Христофора Колумба, немецкий картограф Мартин Вальдземюллер выпустил огромную карту мира, в которой назвал недавно открытый континент Америкой, образовав это женское имя от латинского имени Веспуччи – Америго. Почитатели Колумба протестовали, но Вальдземюллер настаивал: «Не постигаю, по какой причине кто-либо может запретить ей называться… Америкой в честь ее первооткрывателя Америкуса [Веспуччи], личности весьма выдающейся – ведь и Европа, и Азия носят женские имена». Название прижилось.
Необъявленная война Дрейка против короля Испании Филиппа II в какой-то момент привлекла внимание Елизаветы. Не желая восстанавливать против себя грозную Испанскую империю (что могло бы ослабить ее положение как за рубежом, так и внутри страны, лишив поддержки английских католиков), королева решила прибегнуть к помощи пиратов, таких как Дрейк, действующих в равной мере в собственных интересах и от имени короны.
«Дрейк! – воскликнула Ее Величество. – Я была бы безмерно счастлива, если бы кто-нибудь сумел отомстить королю Испании за все обиды, которые он мне нанес». Впрочем, сказать это было гораздо легче, чем сделать. Испания, вне всякого сомнения, была самым могущественным государством Европы, и ее влияние усиливала католическая церковь. Англия была протестантской (на самом деле наполовину протестантской) страной-выскочкой без важных связей, явно не идущей ни в какое сравнение с блистательной Испанией. Именно Испания, а не Англия, в то время правила морями. Чтобы бросить вызов испанскому господству, требовалась тщательно продуманная стратегия вкупе с дерзостью и бесстрашием. Для этого нужен был капитан, не избегающий столкновений, а наоборот, ищущий их. Дрейк соответствовал