Семь алмазов французского графа. Татьяна Иванова
о своем приезде.
– Понятно! Какие у Вас еще предположения, Екатерина Леонидовна?
Катерина пожала плечами, задумалась.
– Понятия не имею! Не могла же я знать обо всех ее закадычных знакомых!
– Как странно Вы сказали «о закадычных знакомых», обычно это определение применяют к слову друзья. – Улыбнулся Камушев.
– У бабушки были только два настоящих друга, но они оба умерли. – Катерина горестно вздохнула, а потом вдруг ахнула, и испуганно взглянула на Камушева.
– В чем дело, Екатерина Леонидовна, Вы о ком-то вспомнили? – спросил майор.
– Нет! Но… Вы, знаете!.. Одним из близких бабушкиных друзей был профессор Московского университета, Ларионов Виталий Михайлович. И почти две недели назад он тоже был убит у себя в квартире, а вернее задушен. О, Господи! – Катерина, предугадывая связь между этими двумя событиями, в отчаянии заломила руки.
– Нам известно о смерти Ларионова – сообщил ей Камушев. – Наша группа как раз ведет это дело. – И он принялся что-то записывать в свой блокнот.
Глава 6
Март 1762 год.
В дворцовых кулуарах Санкт – Петербурга, неохочего до светских развлечений в период правления Петра третьего, замкнувшего все свои интересы только на себе самом, происходило долгожданное шевеление. Император лично распорядился устроить грандиозный бал – маскарад в честь высокого гостя – некой загадочной личности, графа Де Сен – Жермена, который ровно через неделю прибывал с визитом в Россию.
Граф был хорошо известен в дипломатических кругах Европы и считался гениальным прогнозистом предстоящих политических событий и катаклизмов. Он обладал выдающейся способностью вникать в политическую ситуацию и блестяще ее оценивать, что беспрепятственно помогало ему парировать удары дипломатических противников. Ходили слухи, что многие правительства Европы, в том числе и французское, использовали графа в качестве секретного агента, и, может быть поэтому, у него всегда имелись при себе креденталии, гарантирующие ему вход в самые избранные круги светского общества.
Княгиня Ольга Петровна Зорская, бывшая фрейлина покойной государыни Елизаветы Петровны, запыхавшись, вбежала в одну из дворцовых гостиных, куда, начиная с полудня, постепенно стекались придворные дамы. Княгиня мимолетно отпустила собравшимся легкий поклон, и дамы, прочитав в ее глазах запечатленную сенсацию, стремительно летящую им навстречу, тотчас же умолкли, направив в ее сторону вопросительные взгляды.
– Вот! – громко сказала княгиня, усаживаясь в кресло, услужливо подвинутое ей молодой княжной Анастасией Волынской. – И достала из лифа письмо.
– Сегодня получила от кузины Мари из Парижа.
– Сведения о графе? – уточнила графиня Матильда Феликсовна Копнина.
– Конечно, как обещала – скороговоркой кинула ей Ольга Петровна, даже не удостоив пожилую даму взглядом. Давая тем самым понять, что это, само собой разумеется, так как речь в последнее время, кроме графа, ни о ком другом и не шла, и что отвлекаться