Франкенштейн, или Современный Прометей. Мэри Шэлли
и безошибочно делать выводы, непревзойденная по ясности и точности способность проникать в суть вещей. Для полноты картины к этому следует добавь легкость выражения мыслей и голос с меняющейся интонацией, звучащий, словно завораживающая музыка.
Вчера путник обратился ко мне с такими словами.
– Наверное, нетрудно догадаться, капитан Уолтон, что меня постигли страшные несчастья. Однажды я твердо решил, что не должен никому о них рассказывать и что память о них должна уйти в могилу вместе со мной. Однако встреча с вами заставила меня изменить свое решение. Как и у меня когда-то, вашей целью является поиск знаний и мудрости. И я горячо надеюсь, что наградой вашим трудам не окажется падение в пропасть зла и отчаяния, в какую в свое время попал я. Рассказ о моих злоключениях может не оказаться для вас полезным, но если принять во внимание, что вы идете тем же путем, каким когда-то шел я, и подвергаете себя тем же опасностям, которые превратили меня в то, чем я есть сейчас, то приходит мысль о надежде, что вы сможете извлечь из моей истории некое наставление, которым вы будете руководствоваться им в случае достижения успеха в своем предприятии и которое сможет вас утешить в случае неудачи. Приготовьтесь слушать рассказ о приключениях, какие в обычной обстановке могли бы показаться невероятными чудесами. Если бы нас окружали более привычные, окультуренные ландшафты, то я бы мог опасаться встретить в ваших глазах недоверие и даже, возможно, насмешку. Но в этих диких, полных таинствами краях, может появиться всякое, что вызывало бы смех лишь у тех, кто не знаком с вечно меняющимися силами природы; нет у меня сомнений и в том, что свидетельством истинности моей повести является сама последовательность событий, из которых она состоит.
Ты только представь, дорогая Маргарет, как я обрадован такому предложению нашего гостя! Но при этом я обеспокоен тем, что, ведя повествование, ему придется вновь переживать все свои беды. Я с огромным нетерпением ожидаю его рассказа частью из любопытства, а частью от сильного желания облегчить его судьбу, если это будет в моих силах. В своем ответе ему я упомянул об этом моем беспокойстве, на что он сказал:
– Благодарю вас за сочувствие, но поверьте – от него мало пользы тому, жизненный путь которого близится к концу. Мне нужно решить всего лишь один вопрос. После этого я смогу спокойно почить с миром. Я понимаю ваши переживания. Но вы ошибаетесь, – продолжил он, заметив, что я хочу прервать его, – друг мой (если позволите так вас называть), – не существует ничего, что могло бы изменить мою судьбу. Послушайте мою историю, и вы поймете всю ее предрешённость.
Затем он сообщил, что начнет свой рассказ на следующий день, когда я буду отдыхать от своих капитанских дел. В ответ я только высказал свою горячую благодарность. Я решил, что каждый вечер, когда не буду очень занят корабельными обязанностями, записывать как можно ближе к его словам все, что он расскажет в течение дня. В случае же большой