Простые смертные. Дэвид Митчелл
желаем знать, кто я? – Он немного сдвинул капюшон, и я узнал того йети-попрошайку с Пиккадилли-сёркус; бутылка все же выскользнула у меня из пальцев и глухо шлепнулась мне на ногу.
Я только и смог выдохнуть:
– Вы? Я… – Мое дыхание повисло белым облачком тумана.
– По-моему, да, – только и сказал он.
Разом охрипнув, я спросил:
– Почему… вы меня преследуете?
Он посмотрел на дом моих родителей с таким видом, словно собирался его купить. Руки йети держал в карманах, и я подумал, что там вполне может оказаться нож.
– У меня больше нет денег, чтобы вам дать, если вы за этим…
– Я проделал весь этот путь совсем не ради банкнот, Хьюго.
Я лихорадочно вспоминал: я совершенно точно не называл ему своего имени! Да и с какой стати я стал бы это делать?
– Откуда вам известно мое имя?
– Оно нам известно уже года два. – Вульгарная речь и характерный выговор представителя лондонского дна исчезли без следа; да и дикция, как я успел заметить, была теперь абсолютно безупречной.
Я уставился на него. Может, мы с ним в школе вместе учились?
– Вы кто?
Йети поскреб ногтями грязную башку: на нем были перчатки с обрезанными кончиками пальцев.
– Если вас интересует, кто бывший хозяин этого тела, то до этого, честно говоря, никому нет никакого дела. Он вырос неподалеку от Глостера, у него были вши, пристрастие к героину и активный вирус иммунодефицита. Если же вы хотите спросить: «С кем я имею честь разговаривать?», то ответ будет несколько иным: я – Иммакюле Константен, с которой вы совсем недавно обсуждали природу власти. Я знаю, что вы меня помните.
Я невольно отшатнулся и больно ударился ногой о выхлопную трубу отцовского «БМВ». Тот йети с Пиккадилли-сёркус слова «Иммакюле Константен» даже произнести бы не смог.
– Это подстроено. Она наверняка вас подготовила, сказала, что нужно говорить, но как…
– Как она могла узнать, какому именно бездомному нищему вы сегодня подадите милостыню? Это же невозможно. И как она могла знать о Маркусе Анидере? Думайте шире. Вспомните весь спектр возможных решений.
На соседней улице взвыла и умолкла автомобильная сигнализация.
– Я понял: вы из секретной службы. Вы оба… являетесь ее сотрудниками… и участниками…
– Правительственного заговора? Ну, я полагаю, это действительно несколько шире, но до каких пределов распространяется ваша паранойя? Может, Брайан и Элис Лэм – тоже агенты секретных служб? Может, к этому причастны также Марианджела и сестра Первис? А может, бригадный генерал Филби отнюдь не утратил разум, как вам казалось? Паранойя – вещь поистине всепоглощающая.
Я понимал, что все это происходит на самом деле. Я видел отпечатки ног йети на хрустком снегу. Я чувствовал его запах – смесь прелой соломы, блевотины и алкоголя. Губы мои онемели от мороза. Нет, таких галлюцинаций попросту не бывает.
– Что вам нужно?
– Прорастить семя.
Мы в упор смотрели друг на друга.