Тайный советник императора Николая II Александровича. Виктор Анатольевич Коробов
простите, я вчера вспылил. Да, Польша – это боль всех нас, поляков. Но теперь, поразмыслив, я хочу поинтересоваться у вас некоторыми подробностями.
– Станислав Ежевич, как вас лучше называть, подчёркивая уважение?
– Лучше господин Тузовский.
– Господин Тузовский, я вчера имел аудиенцию у Государя. И мне теперь строго запрещено что-либо рассказывать (Николай не догадался запретить, но я и сам понимаю).
Поляк молчит, стараясь скрыть разочарование. Ведь сам виноват, мог бы вчера узнать побольше. Теперь, наверно, разговоров не будет. Но нет, поляк находит тему:
– Господин Попов, а вы лично как к Польше относитесь?
– Вы знаете, даже с симпатией. Несмотря на недостатки, эта страна…
– Какие недостатки?
– «Как говорила моя бабушка Ядвига, мы, поляки, добрый народ, но не спрашивайте нас, как мы относимся к русским», – это цитата, но я говорю как бы от себя, – Я в основном русский по крови, и чувствую себя русским, но признаю, что поляки иногда способны на многое. Вот Шопен – это же целое явление в мировой культуре. Есть и литература польская, даже в науке кое-что.
– А шляхетство, сама идея?
– Мне ближе служение народу, стране. Конечно, выглядит красиво – обширные права, выборы короля. Но к чему это Польшу привело?
– Разве шляхтич не может служить стране?
– Может. И иногда даже получше русского служивого дворянина. Но при такой воле шляхетства и требования к их моральным качествам очень высоки.
– Вы сомневаетесь в моральных качествах шляхетства? – кажется, поляк снова оскорблён.
– Лучшими представителями шляхетства можно восхищаться. Будь все такими, или хоть половина, и Польша непременно была бы великой. А что мы видим? Страна, которая могла стать одной из влиятельнейших в мире, разделена, как туша убитой коровы. И это стало возможным только потому, что многие шляхтичи свои права хорошо помнили, а вот свой долг перед страной поставили куда-то на третье место.
– Да, это наша проблема. Каждый пан не может поступиться… Даже иногда ради Польши… Не то, что своим положением, даже тенью славы своих предков. Так вы, значит, видите главный недостаток Польши в отношении к русским?
– Ну, это только для русских главное. А по сути, для Бога… Видите ли, я полагаю, что национализм проклят. Богом. А такое проклятие… Взгляните на евреев.
– Национализм? Почему? Чем плохо любить Родину? Разве это не благородное чувство?
– Видите ли… Иудеи не приняли Христа. А ведь он пришёл в первую очередь «к погибшим овцам дома израилева». Как же так, ждали-ждали, и не узнали? Несмотря на все чудеса, на всю мудрость. Это надо очень хотеть не увидеть очевидного. Я думаю, они ждали героя на коне, грозного царя. Он легко победит весь мир, иудеи станут намного выше римлян, ну и будут править миром. Богоизбранные же. А он – бродяга нищий, воевать не собирается, израилю не то, что мировое господство – независимости не собирается давать. А уж когда въехал в Иерусалим издевательски, на ослёнке, насмехаясь над чувствами патриотов,